<19 февраля 1921 г.>
Дорогой Владимир Ильич,
Вчера у нас было заседание Коллегии, на котором Шмидт самым категорическим образом заявил, что, как бы ни толковали чрезмерно усердные защитники старой линии Наркомпроса его лекцию, он, по совести, ни одним словом не отступил от директив ЦК и той линии Наркомпроса, которая этими директивами и решениями другими была одобрена.
Шмидт обещал не позже воскресенья (завтра) опубликовать в «Правде» основные тезисы своего доклада и категорически опровергнуть Линника.
При таких условиях ни для следствия, ни для выговора не осталось никакого места. Если опровержение Шмидта вызовет протест со стороны Линника, то, конечно, придется разбирать, кто тут врет, до тех пор у нас нет никакого основания не верить заявлениям Шмидта, раз он хочет подкрепить их публично в газете.
Одновременно с этим посылаю Вам резолюцию, единогласно принятую Коллегией.
Я надеюсь, что решение удовлетворит также и Надежду Константиновну. Повторяю, Шмидт самым решительным образом заявил, что ни в этой своей речи, ни впредь он ни на йоту не думает уклоняться от общей линии.
Вчера я продиктовал для Вас письмо по поводу Шмелева и на всякий случай приложил письмо Шмелева ко мне и письмо т. Галлон. Посылаю одновременно с этим сообщением.
Жму руку.
А. Луначарский
19/11–21 г.
Публикуется впервые. ЦПА ИМЛ, ф. 19, врем, оп., к. 42, п. 161.
С начала Октябрьской революции О. Ю. Шмидт занимал ряд руководящих советских должностей. В 1920 г. и в начале 1921 г. — руководитель Главпрофобра и член коллегии Наркомпроса. Шмидт был одним из активных сторонников ранней профессионализации и выступал за понижение возрастной нормы профтехнической школы с 17 до 15 лет. Шмидт отстаивал свою позицию в то время как «Директивы ЦК РКП» и статья Ленина «О работе Наркомпроса» осуждали в принципе раннюю профессионализацию.
4 февраля 1921 г. Шмидт выступил на совещании представителей школ I и II ступени г. Москвы с докладом об итогах партийного совещания, где вновь противопоставлял профессиональное образование политехническому. Выступая в принципе против политехнического образования, докладчик заявил, что «попытки осуществления ее <политехнической школы> — потерпели крах» (ЦПА ИМЛ, ф. 461, оп. 1, ед. хр. 33400, л. 2).
Инженер–педагог Я. Линник в статье «Новая система народного образования» писал по поводу этого доклада:
«Переполненный зал б. Медведниковской гимназии (106 трудовая школа) свидетельствовал о большом интересе учительства к докладу. По установившемуся обычаю, докладчик запоздал<…> Наконец, докладчик появляется<…> Тов. Шмидт бичует старую школу учебы, „вбивает осиновый кол в Единую трудовую школу“, говорит о „полном крахе политехнической школы в России“ и доказывает необходимость профессионально–технического образования после 15 лет. До 15 лет осуществляется общая школа (о ее характере, о содержании этой первой школы ничего не было сказано), а затем юношество поступает в техникум по отдельным специальным отраслями<…>После доклада из среды присутствовавших выступали преподаватели, преимущественно школ II ступени, затем тов. Потемкин, Русаков из МОНО и другие. В речах чувствовалось недоумение мотивами и аргументацией тов. Шмидта в пользу необходимости построения новой системы народного образования<…> Зачем докладчику понадобилось говорить, что „труд — есть проклятие!“, причем это произносилось без всяких оговорок?.. Критикуя нынешнюю трудовую школу, мы, коммунисты, должны давать себе ясный отчет, что сама–то идея установления в единой трудовой школе научно организованного труда, — сама эта мысль отнюдь не может вызвать нападок. Бичевать нужно рабский, кустарно построенный, не научный труд и помнить, что великой радостью жизнь наполнит творчество на основе научно построенного труда… Не вина нашей Республики, что в ужасных условиях<…> никакой хорошей школы нельзя было провести в истекший трехлетний период. Это — наша беда. Затем выступавшие ораторы совершенно правильно отметили, что докладчик преждевременно хоронит политехническую школу<…> Дело в том, что идея политехнической школы попросту даже и не пропагандировалась в России никем…»
(«Правда», 16 февраля 1921 г., № 34).
Эта статья была напечатана редакцией как дискуссионная. При обсуждении ее на коллегии Наркомпроса 18 февраля (на закрытом заседании) Шмидт заявил, что опровергнет Линника в «Правде» 20 февраля, напечатав тезисы своего доклада. Этим и обусловлена была позиция Наркомпроса, изложенная Луначарским в письме к Ленину.
В статье «Реформа школьной системы» («Правда», 20 февраля) Шмидт отстаивал ту же линию, лишь признавая «педагогическую ценность» и «революционное марксистское значение» трудового и политехнического принципов. «По истечении трех лет революции, — писал Шмидт, — обнаружилось, однако, с несомненной ясностью, что оба принципа в жизнь не вошли, школа осталась старой или извратила оба принципа до карикатуры». Шмидт ничего не говорил о признании права на существование девятилетней школы наряду с семилетней, хотя подчеркивал, что именно он «был докладчиком (от Наркомпроса) по вопросу об образовании юношества и автором принятой совещанием резолюции». В довершение всего Шмидт квалифицировал статью Линника как «злостную, клеветническую фантазию».
23 февраля в «Правде» в статье под тем же названием Крупская подвергла резкой критике выступление Шмидта. Она отмечала:
«Про статью Я. Линника О. Шмидт пишет, что это „злостная, клеветническая фантазия“. Странно это. Я многократно слышала из уст О. Шмидта заявления совершенно аналогичные тем, которые якобы облыжно приписывает ему теперь Я. Линник. И не я одна слышала эти заявления. Впрочем, статья О. Шмидта<…> сама говорит за себя. Статья эта старается доказать, что трудовая политехническая школа весьма пригодна для украшения программы коммунистической партии, но в жизнь провести ее нельзя и надо поставить на ней крест»
(«Правда», 23 февраля 1921 г., № 40).
Далее Крупская разбирает довод Шмидта против политехнической школы — отсутствие машинного оборудования для школ в результате разрухи:
«Пусть так (хотя было бы дико оборудовать школы машинами), но почему же легче будет устроить техникум? Или для них найдутся и машины, и на фабрику их пустят?»
По поводу ссылки Шмидта на решения партийного совещания по народному образованию Крупская пишет:
«Но он же знает, из кого состояло это совещание. Предполагалось, что это будет совещание Украинского и здешнего Наркомпросов с ЦК. На совещание были приглашены украинским наркомом Гринько лишь сторонники узкого профессионально–технического или, вернее, профессионально–ремесленного образования; у нас хотя были приглашены и сторонники трудовой школы, но преобладали сторонники Шмидтовского направления, тождественного с направлением Гринько. ЦК принимал участие в совещании весьма слабое; оно ограничилось лишь вступительной речью Зиновьева и присутствием на одном из заседаний Преображенского.
Потом была назначена специальная комиссия ЦК, подтвердившая программу партии в части ее, касающейся народного образования, и только понизившая длительность трудовой политехнической школы<…> ввиду нашей бедности <…>
Итак, программа партии остается неизменной<…>, а сточки зрения этой программы реформа школы, проповедуемая О. Шмидтом, совершенно недопустима»
(там же).
Председатель собрания, на котором выступал Шмидт, член коллегии МОНО И. Русаков, писал 23 февраля 1921 г.:
«По поводу доклада т. Шмидта на собрании учителей 4–го февраля 1921 г.
Считаю необходимым отметить не совсем осторожный подход т. Шмидта к критике „трудовой“ школы, который несомненно давал повод к созданию у слушателей впечатления, что все наши прежние лозунги в области школы мы хороним раз навсегда.
Критикуя „трудовую“ школу, т. Шмидт начал с того, что труд есть проклятие, остановился далее на самообслуживании, которое раньше ставилось одним из исходных пунктов жизни школы. В него — в самообслуживание докладчик „вбивает осиновый кол“.
Не рабский черный труд должен быть положен в основу школы, а труд высококвалифицированный, научно–организованный, освобождающий от рабства труда. Труд, как метод преподавания, а не как самоцель в школе. При такой постановке отметаются такие виды труда в школах, которые не служат целям преподавания. Дальше докладчик указывал, что в директивах по проведению в жизнь лозунгов трудовой школы звучали ноты мелкобуржуазной интеллигентской мысли, подобие толстовства. Я, лично, сторонник труда в школе, как метода преподавания (труд в школах не самоцель!), упорно также вбивавший осиновый кол в самообслуживание (хотя и менее удачно, чем т. Шмидт, ибо осиновый кол упорно стремился к моей спине, но не вбивался в самообслуживание), тем не менее должен засвидетельствовать, что вышеприведенные возражения — сопоставления т. Шмидта, следовавшие одно за другим на небольшом протяжении, неизбежно должны были вызвать у слушателей впечатление, что мы целиком и безоговорочно хороним наши прежние лозунги, „вбиваем осиновый кол“ в „Единую трудовую школу“<…>
Критикуя политехническую школу, докладчик в качестве основных аргументов против нее приводил неосуществимость ее при современных условиях и тот факт, что попытки осуществления ее потерпели крах. На это целый ряд оппонентов указывали (совершенно резонно), что к осуществлению политехнической школы не только не пробовали приступать, но даже идейно она не пропагандировалась<…>
Ввиду предполагаемой длительности проведения в жизнь новой школьной системы оппонентами отмечалось умолчание докладчика о судьбе школы 2–й ступени до ее реформирования — должна ли она быть предоставлена своей собственной судьбе и умирать медленной смертью, или же существовать как жизнеспособное учреждение, имеющее определенные задачи.
В общем впечатления, какие могли создаться у рядового слушателя от доклада т. Шмидта, достаточно правильно отражены корреспонденцией т. Линника (ком<мунис>та), хотя они и не отвечают намерениям докладчика. О клевете, как таковой, конечно, не может быть и речи: докладчик лишь дал повод к неверным заключениям, что и сказалось в корреспонденции т. Линника.
Думаю, что мои заключения может подтвердить т. Потемкин (ком<мунис>т)»
(ЦПА ИМЛ, ф. 461, оп. 1, ед. хр. 33400, лл. 1–3).
На основании всех этих данных Пленум ЦК РКП(б) с участием Ленина принял 25 февраля 1921 г. решение об освобождении Шмидта от работы в Наркомпросе (см. ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 2, ед. хр. 60). Некоторые ответственные работники Главпрофобра обратились с письмами в Президиум ВЦСПС, ВСНХ (копия Ленину) с просьбой оставить Шмидта в Главпрофобре, учитывая его организаторские способности (ЦПА ИМЛ, ф. 2, оп. 1, ед. хр. 17493, л. 2–3). Об этом также писала Ленину член коллегии Главпрофобра О. Г. Аникст (там же, л. 1–1 об.)
4 марта Шмидт напечатал в «Правде» (№ 48) статью «В чем суть». Хотя были уже опубликованы «Директивы ЦК РКП коммунистам — работникам Наркомпроса» и статья Ленина «О работе Наркомпроса», Шмидт заявлял, что проект перестройки школы, принятый партийным совещанием, «в существе своем утвержден Центральным комитетом РКП» (там же).
Именно на это обстоятельство обращала внимание Крупская в статье «Школьная система в Советской республике», напечатанной 8 марта в «Правде» (№ 51): «Утвердила ли комиссия ЦК резолюции совещания? Такого утверждения не было. Комиссия, напротив, подтвердила старую линию партии и тем самым отвергнула в резолюциях все то, что противоречит программе и духу».
7 марта Пленум ЦК РКП(б) с участием Ленина подтвердил постановление предыдущего Пленума об освобождении Шмидта от работы в Наркомпросе (ЦПА ИМЛ, ф. 17 оп. 2, ед. хр. 61).
В письме Луначарского упоминается писатель И. С. Шмелев, живший в то время в Алуште.
