25 октября (7 ноября) 1917 г.
Дорогая девочка,
Пишу утром 25.
Фактически борьба за власть началась. Можно даже сказать, что в наступление первым перешел Керенский.1
Обстоятельства 24 ты знаешь из газет. Поэтому пишу тебе только то, что касается меня.
Я весь день провел в Думе, т. е. сначала на заседании (экстренном) Управы, а потом Думы.
Я говорил и там и здесь.
Главное — в Думе, где говоришь публично, где совершаешь политический акт.
Политически я, конечно, солидаризировался с большевиками. Для меня ясно, что вне перехода власти к Советам, нет спасения для России. Правда, есть еще выход — чисто демократическая коалиция, т. е. фронт: Ленин — Мартов — Чернов — Дан — Верховский. Но для этого нужно со всех сторон столько доброй воли и политической мудрости, что это, по–видимому, утопия.
Итак, политически я защищал эту идею, практически советовал городу принять меры для охраны жизни, имущества граждан, для борьбы с хулиганами, с разгромом хлебных и спиртных складов, для организации Красного Креста и т. д.
Официальное предложение Городского Головы напоминает мое, но самоё поведение с–ров ясно свидетельствовало, что в этот решающий момент они чувствуют себя ближе к кадетам, чем к нам.
Что произошло сегодня ночью, я еще не знаю. Вчера какой–то провокатор убил городского инспектора милиции, призывавшего толпу на Невском расходиться.
Резолюция Совета Республики 2 как бы открывает слабую надежду на исход компромиссный и более или менее мирный.
Ну, поживем — увидим. Ждать недолго. Сегодня — завтра все должно решиться по трем точкам:
Либо Временное правительство победит целиком, тогда реакция быть может медленная, но верная.
Либо Петроградский Совет победит целиком. Тогда ряд спасительных революционных мер, но какая тяжесть ответственности, какие чудовищные трудности.
Либо 3–я линия: демократическая власть без цензорских элементов. Созыв Учредительного Собрания при толковой оппозиции большевиков, может быть при участии их в общедемократическом правительстве. И тут трудности велики, но это — лучший исход.
Целую вас крепко.
Увидимся ли мы? Сегодня ночью ты и Тото снились мне как–то особенно красиво и ярко.
Страшные, страшные времена, на кончике острия. Много страданий, волнений, может быть, преждевременной гибелью они грозят нам. Но все–таки счастье жить в эпоху великих событий, когда история не трусит лениво и сонно, а птицей летит по бездорожью.
Жаль, что вы не со мною, но и слава богу.
Если немножко утихнут волны, сейчас же исхлопочу посылку вам денег.
Целую крепко,
Ваш папа.
Посылаю мою вырезку из «Новой жизни».
РГАСПИ. Ф. 142. Оп. 1. Д. 12. Л. 137–138.
Автограф.
Опубликовано: «Вопросы истории КПСС». 1991. № 2. С. 44–45.
- Министр–председатель и главковерх временного правительства А. Ф. Керенский 24 октября (6 ноября) издал приказ о закрытии центрального органа РСДРП(б) газеты «Рабочий путь» и типографии большевиков. Но красногвардейцы и революционные солдаты оттеснили броневики и установили усиленную охрану у типографии и редакции газеты. К 1 часам утра вышел очередной номер «Рабочего пути» с призывом: «Свергнуть Временное правительство!». К Смольному срочно были подтянуты отряды революционных солдат. Восстание началось. ↩
- Имеется в виду резолюция, предложенная 24 октября (6 ноября) 1917 г. меньшевиками и эсерами Во Временном Совете Российской Республики (Предпарламенте) и принятая большинством (за — 123, против — 102, воздержалось — 26), в которой наряду с требованием подавления восстания обращалось внимание Временного правительства на необходимость немедленного издания декрета о передаче земель в ведение земельных комитетов и решительного выступления во внешней политике с предложением союзникам провозгласить условия мира и начать мирные переговоры. ↩
