21 июня (4 июля) [1917 г.]
21/VI.
Дорогая детка — Мышка!
Вот тебе последние новости: в городе, слава судьбе, как будто спокойнее. Я выбран в Думу (городскую). Сегодня, вероятно, выступлю с 1–ой речью на 1–м собрании новой социалистической Петроградской думы. Решил идти по тому пути, который намечал вместе с тобой, моей Музой и Эгерией: думаю поставить политику на второй план. Органически работать в нашем Центральном Исполнительном Комитете Совета рабочих и солдатских депутатов не следует, ибо демократы (т. е. социалисты–революционеры и меньшевики) ведут себя так, что никакой роли, кроме роли оппозиции рядом с ними, подлинному социализму играть не приходится. А для оппозиции достаточно являться на решающие собрания, что будет не так уж часто.
До Учредительного собрания ещё 3–4 месяца и загадывать так далеко невозможно. Самое совмещение городской культурно–просветительной деятельности и такой же в какой–либо комиссии Исполнительного Комитета удобно. Конечно, отдел в «Новой жизни» и серии брошюр тоже требуют времени, но ведь я работаю 13–14 часов в сутки, хватит на всё. Я решительно думаю, что 5–6 часов ежедневного труда я буду посвящать муниципальному культурно–просветительному делу (особенно внешкольному образованию, и театру, и народному развлечению). Мой программный реферат, прочитанный в разных рабочих кварталах, имел выдающийся успех. Взвесив всё это, я решил пойти в Городскую управу. Шансы пройти большие. На — 37, мы будем иметь, вероятно, 2 места в Управе, а серьёзных кандидатов со стороны блока большевиков и объединённых социал–демократов, кроме меня и Рязанова, нет. Правда, быть может большевики захотят иметь непременно одного своего и выдвинут Ал. Мих. [Коллонтай], но тогда отступить придётся Рязанову.
Я два дня уже восторженно думаю о широкой и реальной деятельности, которая меня ждёт и которая в 1 000 000 раз привлекательнее колючих политических препирательств.
Если пройду — хочу пригласить секретарём Дм. Ил. Лещенко. К нему приехала жена. Человек кажется умный, серьёзный. Некрасивая, но видная. Сейчас иду к 1100 детям табачных рабочих. Они живут в колонии и меня просят посетить её и написать о них.
Целую крепко Тото, как я тебя целую.
Твой Толя.
На воинскую повинность я получил отсрочку до 1 августа.
РГАСПИ. Ф. 142. Оп. 1. Д. 12. Л. 55–56.
Автограф.
