[15–17 (28–30) июня 1917 г.]
Дорогое дитя,
Вчера заседания были менее интересные. Говорили мелкие ораторы. Но выступал, конечно, и милейший Рязанов, и, разумеется, со скандалом. Он с криком защищал дезертиров против лишения их прав избирателей, но фронтовики стали кричать, что надо быть ещё более строгими к дезертирам, пошла перепалка между Рязановым и солдатами, которых у нас на съезде больше половины всего состава. Крику и шуму вышло много, толку никакого. Для многих полусознательных солдат выступление Р[язанова] стерло благоприятное к нам отношение, начинавшее складываться после речей наших с Троцким.
Посылаю тебе вырезки, касающиеся меня. Буржуазная пресса лжет и клевещет. Временное правительство требует ареста Ленина, Троцкого и т. д. 1 М[еньшеви]ки злятся. С–ры держат себя среди наших противников наиболее благородно.
За время съезда я очень редко выступаю с р[еферат]ами. Один раз только за всё время. В «Н[овой] Ж[изни]» тоже не удается работать. Деньги стали истощаться. Но тут мне повезло: я познакомился несколько ближе с Сухановыми (мужем и женой). Она получила откуда–то капитал для издат[ельства] и купила у меня «Диалог об искусстве»2 для переиздания его с новым предисловием. Мало того, Галина Конст[антиновна] Суханова заявила, что берёт заранее всё, что бы я не предложил. Ты знаешь, что у меня есть и другие изд[ательские] виды. Так что с денежной стороны, по–видимому, неприятностей не будет. Хватит на нас всех. Я страшно боюсь, что письма идут к тебе медленно и неаккуратно. И почему уже 14 дней нет ответа на телеграмму, посланную с оплаченным ответом?
Ах, скорее бы увидеться с вами! Тоскую сильно по вас. Неужели всё лето не увидимся?
А мой ненаглядный Тото? С этой разрухой почт[овые] и ж[елезно]дор[ожные] расстояния кажутся неимоверными.
Возможно, что поеду в числах 20–х в Вологду с рефератами. Вспомню наше первое знакомство Нюра! — Ты, ты — счастье моей жизни, моё милое солнце, все воспоминания о тебе полны для меня поэзии, нежности, восторга. Целуй, целуй Токушечку. Милые, далёкие, люблю вас!
Ваш папа.
РГАСПИ. Ф. 142. Оп. 1 Д. 12. Л. 53–54.
Автограф.
Опубликовано: «Вопросы истории КПСС». 1990. № 11. С. 32.
- После демонстрации 4 июля 1917 г. начались репрессии Временного правительства против большевиков, революционных рабочих и солдат. Ленин был обвинен в организации восстания против Временного правительства и шпионаже в пользу Германии, был выдан ордер на его арест с последующим преданием суду. 7 июля Ленин был согласен на арест, но ЦК партии большевиков принял решение о переходе на нелегальное положение. После издания Временным правительством приказа об аресте Ленина и Зиновьева, Троцкий опубликовал открытое письмо правительству, в котором заявил, что целиком разделяет взгляды вождей большевиков и готов вместе с ними опровергнуть в суде обвинения в шпионаже и заговоре. Ответом правительства был арест Троцкого и заключение его в тюрьму. ↩
- Статья Луначарского «Диалог об искусстве» была написана в ссылке в 1903 г., впервые была напечатана в журнале «Правда» № 9–10 за 1905 г. под заглавием «Марксизм и эстетика». Статья начинается с рассказа о взглядах Каутского на научный марксизм и этико–эстетический марксизм, подчеркивая связь политики и искусства. Автор считает, что диалог является наиболее подходящей формой изложения воззрений на искусство, так как передает мнения представителей разных слоев интеллигенции. Отдельным изданием «Диалог об искусстве» вышел в 1918 г. ↩
