Сызрань — большой город с 54.000 жителей, стоит в стороне от Волги на мелководных реках Сызрани и Крынке. В нем имеется полуразвалившийся старый монастырь, судя по архитектуре, относящийся, вероятно, к XVI веку. Сам город в общем типичен скорее для наших губернских, чем уездных центров. Удивляет в нем большое количество погоревших или разрушенных домов, — в большинстве городов они уже отремонтированы. Но как это обстоятельство, таки некоторые другие более или менее зияющие прорехи хозяйства и культуры в Сызранском округе, объясняются отчасти грандиозной затеей сызранского гидростроя. К сожалению мне не удалось заехать на него, но издали, в особенности вечером, видны большие электрические огни, освещающие непрерывную работу этой пока что весьма злополучной электрической станции. В последнее время Сызрань больше всего известна этой своей парадоксальной стройкой.
Сызранские жители ходят в некотором ошеломлении от своего гидростроя и не знают, относиться ли к нему как к очень дорого давшемуся счастью или просто как к тягостной неприятности. Бывшая Ульяновская губернии, к которой прежде относилась Сызрань, бросила в гидростройную прорву средства, которые могли бы пойти на другие нужды губернии.
Школа 1 ступени, в которой мы побывали, была мною использована для проверки того, насколько в провинциальной средней школе достигнута нами первая и основная задача — приобретение достаточно прочной грамотности.
Пользуюсь случаем, чтобы подчеркнуть перед читателем, что именно чрезвычайная разрушенность школьного быта и педагогического процесса в первые учебные годы, т. е. в школе I ступени, во время общей разрухи, длившейся до 22–23 г., является главной причиной недостаточной подготовленности тех учеников II ступени, которые сейчас подвергаются испытаниям в вузы.
Что бы ни говорили о том, что Главсоцвос чересчур увлекся обучением в ущерб воспитанию, нельзя не отдать ему справедливости именно в том, что благодаря целому ряду его мероприятий удалось добиться тех результатов, которые я смог констатировать, например, в этой сызранской школе I ступени: грамотность получается быстро и грамотность совершенно уверенная, приобретается тот фундамент чтения, письма и счета, без которого совершенно невозможны дальнейшие успехи подрастающего поколения. Вместе с тем, однако, в сызранской школе I ступени достигнут попутно и очень значительный результат, связанный с той особенной, чисто марксистской характеристикой нашей программы первой четырехлетки, которой мы придаем особенное значение в смысле классового обновления нашей школы.
В 4–й группе школы я обратил внимание на тетрадь одной девочки, которая поразила меня не только многообразным своим содержанием. Очень выдержанным и и очень отвечающим самому замыслу программы, но еще и красотою почерка и какой–то любовной нарядностью всей тетради. Заголовки были расписаны красивыми красными буквами, тетрадь иллюстрирована очень тщательно сделанными диаграммами и рисунками. Я собрался приписать это особой успеваемости этой девочки, маленькой, толстоморденькой Шуры, но и другие тетради оказались почти (при некоторой разнице красоты почерка) такими же тщательными по своему выполнению и такими же многосодержательными по тексту; пришлось таким образом перенести причину образцовости состояния тетрадей с данной ученицы на правильную постановку работы всей группы. Учительница, ведающая этой группой, — старый педагог, но живой и отзывчивый человек, сразу сумела ориентироваться в новых обстоятельствах и поднялась в это достаточно далекой от центра провинции к образцовой постановке преподавания.
Мне хочется представить на предстоящем партсовещании эти тетради, как пример того, чего можно добиться при правильном преподавании и передаче превосходного по своему качеству учебного материала детям, при умении привить им любовное отношение к выполняемой ими работе, своеобразные эстетические навыки, которые прежде всего знаменуют собою тщательное отношение к учебе, инстинкт порядка, заботливость, которая так нужна нашей все еще полуазиатской, полуобломовской стране.
В детском доме мы увидели детскую мелкоту, дошкольную и наиболее юную школьную, которая находилась однако, в состоянии своей послеобеденной сиесты. В то время как как некоторые ребятишки суетливо мыли посуду, аккуратно укладывали ее в шкаф, другие лежали в постели, потягивались, зевали и полусонными голосами приветствовали нас, своих гостей, не потрудившись, однако, прервать тягучий и сладкий час своего детского отдохновения. Приятно было видеть эти маленькие существа растянувшимися на своих довольно чистых кроватках и сытыми голосами приветствовавших нас довольно радушным и довольно равнодушным «здравствуйте». Ведь надо принять во внимание, что все эти совсем, совсем маленькие дети подняты рукою советского государства из глубокой нищеты, из–под заборов, с ж.–д. путей, из–под ветра и укусов мороза, из страданий голода. Даже как–то жутко было подумать, что все эти дети, которых сейчас приютили, которые так спокойны и так независимы, так чувствуют себя «дома», недавно еще были заброшенными сиротами и вырваны нами непосредственно из холодных и мучительных лап голода.
Сызранская школа II ступени помещается в большом здании. В ней имеются несомненно значительные достижения.
Вообще никогда еще во время моих прежних обследований я не убеждался до такой степени в том, что массовый уровень нашей школы II ступени весьма значительно поднялся. Очень часто принимают отдельные тяжелые, мучительные даже, факты, характеризующие отсталость нашей школы II ступени, за характеристику, которую можно распространить на все ее состояние. Но это глубоко неверно. Здесь живой и новый быт схватился со старым и мертвым в одной из самых резких форм непосредственной и жестокой борьбы. Как часто в школах II ступени констатируешь наличие старого, затхлого духа, чувствуешь, что мертвый крепко схватил живого, и как часто вместе с тем констатируешь, что живой–то этот крепнет и здесь, и что он шаг за шагом отвоевывает место у мертвого. Скорее надо удивляться тому, что и здесь, в заброшенной нами школе II ступени, с ее непонятными, с низшими в 5 раз, чем в царское время, затратами на каждого ученика, мы имеем все–таки поступательное движение.
Напомню, что в программу нашей партии твердо вписано рукою Ленина (я помню отчетливо момент, когда Владимир Ильич читал этот параграф), что школа наша должна дать коммунистическое воспитание не только пролетарским детям, но и непролетарским и даже чуждым нам по своему социальному происхождению. Надо пролетаризировать нашу школу II ступени не только в том важнейшем смысле, чтобы предоставить там максимум мест детям пролетариев и обеспечить действительно их продвижение, борясь происходящей от социальных причин неуспеваемостью детей рабочих, но и в том смысле, чтобы сделать этих школ как можно скорее лаборатории, в который нейтральные и даже, под влиянием своих родителей враждебные дети превращались в наших друзей. В самом деле, неужели мы можем согласиться с тем, что в стране нашей через 15–20 лет все еще будут многочисленные представители враждебной нам силы? Неужели в 15–летнем плане мы не должны уже предвидеть массового превращения детей наших врагов в наших убежденных сотрудников?
Сызранский педагогический техникум, наполненный такою же прекрасной молодежью, как и самарский, бледнее его по постановке. Сказывается гораздо худшее оборудование. Правда, по собранным мною данным видно, что пед. техникум поднимается из года в год. В общем и здесь вместо прежнего мрачного впечатления, которое обычно получается при посещении пед. техникумов, я вынес уверенность, что готовятся хорошие учителя и в особенности учительницы, которые по общему своему устремлению, да и по своей специальной подготовленности уже превосходят и далеко превосходят старые выпуски учительских семинариев.
Приятно мне было также посетить курсы колхозников при педтехникуме. Крепкая батрацкая молодежь прошла здесь двухмесячный курс общего образования, т. е., в сущности некоторый подъем своей весьма дефективной грамотности, и сейчас приступила непосредственно к изучению предметов, необходимых ей в качестве главного помощника совхозного и колхозного строительства. Я застал их за уроком, на котором молодой агроном рассказывал о том, как можно еще с зимы сеять семена и сажать рассаду и иметь таким образом некоторые овощи во–время, без слишком больших забот и к величайшей выгодой для огородного дела. Самым интересным было то, что слушатели, очень хорошо осведомленные в этом деле, и относящиеся к нему с самым величайшим и живым вниманием, беспрестанно перебивали оратора, задавай ему дополнительные вопросы. Чувствовалось, что в мозгу и крепких руках этих юношей и девушек уже, так сказать, дрожала жажда работы: вот сейчас пойдут и начнут сажать эти огурцы, поэтому нужно сейчас же, спешно, горячо схватить некоторые дополнительные разъяснения, чтобы не сделать ошибки.
Я снова и снова любовался этой кряжистой крепостью волжской молодежи. Нет, хватит, хватит сил
Митинг казаков Сакмарской станицы даже при всей бедности, через которую нам приходится проламывать смою дорогу! Посмотрите только, соединение громадного степного здоровья и неутолимой жажды знания и стремления вперед.
Сызранской школе–девятилетке есть на что пожаловаться. Она занимает большое, красивое здание, но часто страдает от отсутствия топлива и не может добиться средств на ремонт системы своего отопления. На каждом шагу натыкается она на главное препятствие к развитию своего дела — бедность. Химия преподается недурно, но химические опыты производятся только по демонстрационной системе, о самостоятельной лабораторной работе детей не может быть и речи — нет инвентаря. Чувствуется, что заведующая (член партии), большая часть преподавателей и лучшая часть учеников бьются, как рыбы об лед, для того, чтобы придать своей школе истинно советский характер, подтянуться к тем нормам, которые указаны НКП, и что главным препятствием является не столько отсталость некоторых преподавателей, не столько далеко не рабочий состав учащихся (как же в такой Сызрани при мелко–кустарном характере ее населения обеспечишь преобладающий рабочий состав учащихся?), а именно в бедности и в бедности. Если мы хотим нашу среднюю школу в нужной мере пролетаризировать, обеднячить, то нам надо изменить во что бы то ни стало наше отношение к ней. Среди всех других типов школы она остается наиболее заброшенной и в отношении своей материальной базы позорно отставшей даже от довоенного уровня.
