Роль советской делегации в Комиссии по разоружению не дает спать героям II Интернационала. Они решились со своей стороны «конкурировать» с большевиками перед лицом общественного мнения. II Интернационал и Амстердамский профинтерн* не только не противодействовали, но поощряли тот поток писем рабочих организаций всякого рода, который заполнил черные ящики Лоудона. Рабочие же, конечно, охотно откликались на такие призывы, ибо ненависть к войне свойственна пролетарским массам всех стран и отраслей хозяйства. Решено было на фоне этих писем произвести внушительную демонстрацию, послать несколько видных «апостолов» II Интернационала — де Брукера, Реноделя и др. — в Женеву, чтобы «благоприятно» повлиять на ход событий.
* Международное объединение реформистских профессиональных союзов, созданное на конгрессе в Амстердаме в 1919 г. и существовавшее до 1945 г. Вся деятельность этой организации была тесно связана с политикой оппортунистических партий II Интернационала. — Прим. ред.
Возникшие отсюда разговоры были актом высокого, но поистине возмутительного комизма.
Нельзя удивляться, что, предвидя жалкое фиаско этих разговоров, женевские социалисты, которые лучше знают свою «Лигу», резко отстраняются от этой затеи, а их орган «Труд» называет разговор господ «вождей» с Лоудоном разговором с трупом. Однако кто с трупом разговаривал? Не менее отчетливо выраженный труп. Это был разговор двух трупов, на который, что называется, ни одна корова не чихнула.
Однако г. Пьер Ренодель в своем болтливом отчете в газете «Попюлер» оказался доволен.
«Высокая» делегация не была принята комиссией, никакая декларация «великого» рабочего Интернационала не была комиссией зачитана. Делегацию приняли, так сказать, с черного хода. Один раз говорил с ней столь хорошо известный нам, в одинаковой мере нерешительный и легкомысленный юнкер Лоудон.
Я давно не видел де Брукера. Он совершенно поседел и имеет необыкновенно почтенный вид. С него легко было бы писать апостола. Мирная, эпическая уравновешенность чувствуется во всех его движениях. Если рабочему Классу надо «врезать страшный путь» в «каменную грудь» буржуазии, то де Брукер не может быть «железной лопатой» для этого; это — деревянная лопата, которой разве можно только навоз разбрасывать для просушки.
Он говорил торжественную речь от имени, — черт побери! — рабочего класса такой же деревянной лопате — Лоудону.
Он упомянул о тысячах и тысячах антимилитаристов, Но сейчас же свернул на то, что мудрым мужам II Интернационала «прекрасно известны все трудности дела». Толчение воды в ступе и злобное сопротивление советским проектам этот мнимый представитель рабочего класса почтительно назвал «усилиями, которые отнюдь не были напрасными».
Трупным пожеланиям в ответ даны были трупные обещания. Лоудон ответил, что ему действительно трудно, ах как трудно! что он нуждается в активной поддержке общественного мнения. Но, валя с больной головы на здоровую, он заявил, что «общественное мнение» еще «слишком воинственно». «Производите же сначала моральные разоружение! — восклицал Лоудон, — настаивайте, милостивые государи, настаивайте!»
Вот и все. Милостивые государи ушли довольные приемом.
Сам Ренодель тоном величественного самодовольства заявил, что Лоудон, «конечно», не мог дать делегаций других надежд, кроме тех, которые он высказал, и что надежды эти слабы.
«Конечно, — говорит Ренодель, надувшись, — мы не поклянемся, что коммунисты не скажут, что наш шаг был лишен великого значения».
Социалистическая пресса «Форвертс» и «Пепль» полны не меньшей злобы против активности советской делегации, чем самая худшая буржуазная пресса.
«Пепль» озабоченно вздыхает: «Пусть комиссия протестует против пропаганды Литвинова, устранит его проект, — несчастье в том, что легко будет представить это как упорное нежелание разоружаться, что даст новую почву для той же пропаганды. Поздно будет говорить тогда, что Лоудон — это великолепный дурак, придется допустить, что и все государственные люди недалеко от него ушли!»
Что правильно, то правильно. Только надо прибавить, что и сами Ренодель и де Брукер, недалеко ушли от Лоудона. Все вы, миленькие, одним миром мазаны. Всем вам одна цена.
Жуо «энергично» требует поскорее изобрести проект лучший, чем советский, и соглашается, что иначе неловко.
Честнее других Розенфельд.
«Газеты торжествуют, — пишет он в социалистической газете «Попюлер», — по поводу того, что проект Литвинова нашел поддержку только в Германии и Турции, но они же сообщают, что Литвинову удалось так сформулировать его, что комиссия не посмела прямо голосовать против. Мы понимаем трудность положения комиссии. Для чего повторять: это — маневры Литвинова. И пакт Келлога — маневры. Кого хотят убедить аргументами, что–де Литвинов предлагает «разоружение», а СССР вооружен до зубов? А Соединенные Штаты? Одновременно с пактом Келлога Кулидж проводит закон о строительстве военного флота! Зачем вы кричите о ловушке? Вам неприятно принять проект Литвинова? Но у вас ничего нет своего. Вы не умеете сами идти вперед, вот и приходится следовать за другими. Если комиссия ответит «нет» на три принципиальных вопроса советской делегации, она покажет всему миру, что не в состоянии провести разоружение».
Когда так говорит враг (а Розенфельд — враг), — это хорошее свидетельство успешности работ советской делегации на шестой сессии комиссии.
