Большая беседа моя с Ильичем о кино была вызвана особым интересом его к киноделу, который сказался и в его известном письме к тов. Литкенсу,1 написанном им в январе.2 Приблизительно в середине февраля, а может быть, и к концу его, Владимир Ильич предложил мне зайти к нему для разговора. Насколько помню, разговор касался нескольких текущих вопросов жизни Наркомпроса. Спрашивал он меня и о том, что сделано в исполнение его бумаги, посланной Литкенсу. В ответ я изложил довольно подробно все, что знал о состоянии кино в Советской республике и об огромных трудностях, какие встречает развитие этого дела.
Я в особенности указывал на отсутствие средств у Наркомпроса для широкой постановки кинопроизводства, а также на отсутствие руководителей этого дела, или, вернее сказать, руководителей–коммунистов, на которых можно было бы вполне положиться. В ответ на это Владимир Ильич сказал мне, что постарается сделать что–нибудь для увеличения средств фотокиноотдела, но что у него есть внутреннее убеждение в большой доходности этого дела, если оно будет только правильно поставлено. Он еще раз подчеркнул необходимость установления определенной пропорции между увлекательными кинокартинами и научными. К несчастью, это и до сих пор еще очень слабо поставлено. Владимир Ильич сказал мне, что производство новых фильм, проникнутых коммунистическими идеями, отражающих советскую действительность, надо начинать с хроники, что, по его мнению, время производства таких фильм, может быть, еще не пришло.
«Если вы будете иметь хорошую хронику, серьезные и просветительные картины, то не важно, что для привлечения публики пойдет при этом какая–нибудь бесполезная лента, более или менее обычного типа. Конечно, цензура все–таки нужна. Ленты контрреволюционные и безнравственные не должны иметь место».
К этому Владимир Ильич прибавил:
«По мере того как вы станете на ноги, благодаря правильному хозяйству, а может быть, и получите при общем улучшении положения страны известную ссуду на это дело, вы должны будете развернуть производство шире, а в особенности продвинуть здоровое кино в массы в городе, а еще более того в деревне».
Затем, улыбаясь, Владимир, Ильич прибавил:
«Вы у нас слывете покровителем искусства, так вы должны твердо помнить, что из всех искусств для нас важнейшим является кино».
На этом, помнится, беседа наша прекратилась.
К сожалению, должен констатировать, что письмо к Литкенсу, кроме обстоятельного ответа о правовой и экономической стороне этого дела, реальных результатов не имело. Идея Владимира Ильича о пропорциональном составе каждой программы не осуществлена и до сих пор. Зато, конечно, в отношении кинопроизводства мы несколько продвинулись вперед, но только в последнее время. Я не помню точно, ставилась ли Литкенсом программа действий, может быть, и ставилась, но, во всяком случае, работа по ней заглохла и до нынешнего времени, и мы еще и сейчас возлагаем больше надежды на завтрашний день, чем можем доказать достижения сегодняшнего.
1925 г.
- Стр. 39. Литкенс Е. А. (1888–1922) — участвовал в революционном движении с 1904 г. После Октябрьской революции — один из организаторов народного просвещения. С 1920 г. — зам. зав. Главполитпросветом; с января 1921 г. — зам. Наркомпроса РСФСР. Убит бандитами в Крыму. ↩
- Стр. 39. Речь идет о директивах по кино, продиктованных В. И. Лениным управляющему делами Совнаркома Н. П. Горбунову по телефону из Горок 17 января 1922 г. 27 января эти директивы были направлены в Наркомпрос Е. А. Литкенсу. ↩
