Письмо к Н. В. Богословскому

Волынское. 31 марта <1933 г.>

Дорогой Николай Вениаминович, я прочел вашу вступительную статью к книге «Пушкин–критик».¹ Она мне очень понравилась. Уверен, что и вся книга (т. е. полнота подбора и ясность комментария) также будет на большой высоте.

Однако писать предисловие мне кажется ненужным. Во–первых, я стараюсь избегать отклонений от моих основных работ. Во–вторых, вы сами написали прекрасное предисловие, к которому вряд ли что можно прибавить.

Но при некоторых условиях я бы все–таки мог написать предисловие: это в том случае, если бы «Academia» издала вашу книгу с обозначением «Институт литературы и искусства Комакадемии». «Academia» уже соглашалась на такие вещи по отношению к Ленинской библиотеке и Академии наук. Институт же Комакадемии издает свои работы через ГИХЛ и «Федерацию». Так как с «Academia» и с Комакадемией я прочно связан, то мне, вероятно, удалось бы наладить это дело так. Это было бы для всех удобно. Вы, конечно, ничего не потеряете, получив для вашей работы комакадемическую марку. Издательство тоже, а ЛИИ выиграл бы, потому что самый тип вашей книги подходит к целому ряду уже готовых и подготовляемых им изданий. В этом случае я мог бы дать как предисловие к вашей книге небольшое рассуждение о задаче, так сказать, первоначального освоения литературно–критического и вообще литературно–теоретического наследства.

В связи с этим я сказал бы кое–что о значении для нас классиков эстетической критики, в частности Пушкина. Вышло бы неплохое и понятное предисловие около половины листа.² Разумеется, в случае вашего согласия мне нужен был бы, как вы это обещаете, экземпляр всей книги.

Крепко жму руку.

<А. Луначарский>