29 числа утром устроен был перед окнами здания Партийного комитета большой детский митинг, на который собралось не менее 2 тыс. детей. Первую речь произнес, между прочим, 12–летний мальчик Савосин, который необыкновенно удачно и картинно справился со своей задачей. Мальчик безусловно в высшей степени выдающийся не только как оратор, но и как организатор, ибо на нем лежит работа среди подростков и детей.
Мною также была произнесена речь детям, которые потом разошлись по различным садам и театрам города. Дети производили чрезвычайно благоприятное впечатление своей веселостью и сытостью и даже довольно удовлетворительной одеждой, хотя на последнюю жалуются и здесь, как и всюду.
Между прочим в Новочеркасске оказываются и ученицы бывш. Смольного института, в свое время выселенного из Петрограда. Родители их в большинстве случаев пропали без вести, и они продолжают свое воспитание под исключительным надзором руководительниц–коммунисток.
Непосредственно после детского митинга я отправился на большую площадь на парад местных курсантов школ и гарнизона в числе 5 тысяч человек, а затем имел место большой митинг перед зданием Парткома, куда собрались все войска гарнизона и сошлось большое количество посторонней публики. Общее число было не менее 7 тысяч.
Мною сказана была речь о роли, которая выпала на долю гарнизона в Донском и Кубанском крае. Речь была принята с большим воодушевлением. Вообще войска производят впечатление стойких, особенно курсанты.
В 3½ часа началось заседание беспартийной конференции Черкасского округа, заседание крайне интересное, так как это пока первая попытка в Донском крае после его освобождения собрать непосредственных представителей станиц и хуторов. Съехалась самая настоящая казачья публика. Черкасский уезд наиболее казацкий. Население — казаки, и неказацкого населения, не считая г. Новочеркасска, не более 25%.
Главным пунктом первого заседания был мой доклад по текущему моменту, который я превратил в большую агитационную речь, направленную к разъяснению безусловной политической и экономической заинтересованности крестьян и трудовых казаков в победе Советской власти, на сущность и характер хлебной разверстки и громадной выгодности для крестьян поместить избыток своего хлеба именно в пропитание Красной Армии и начинающего выздоравливать промышленного города.
Говорить я старался не только в тонах торжественных и горячих, но также и в тонах юмористических, когда, обрисовав расчеты контрреволюционных сил или хозяйственных казаков, мне доставляло большое удовольствие констатировать, что все это вполне достигало до этой сырой и, может быть, внутренне не лишенной некоторой враждебности к нам аудитории. Речь выслушивалась с напряженным вниманием даже самыми старыми, типично кулацкого типа казаками. Она была покрыта шумными аплодисментами, что, как мне объяснили, имело исключение, ибо старые казаки обыкновенно не аплодируют, и, по мнению всех руководителей, эта конференция послужила очень хорошим введением в дальнейшую работу. Резолюция, мною предложенная и выражающая полную готовность поддержать Красную Армию в окончательном уничтожении Врангеля, а вместе с тем приглашающая все население поддержать излишками хлеба Советскую власть, была принята единогласно.
Кроме того, я присутствовал в этот день на детском спектакле и на концерте, который был дан в честь беспартийной конференции.
30 числа утром я выехал назад в Ростов.
Уполномоченный Совтруда и Обороны
Нарком по просвещению <А. Луначарский>
30.VIII.20 г.
