15 сентября 1928 г.
Дорогой товарищ.1
Еще в прошлом году в Сестрорецке я написал небольшую одноактную пьесу «Комета». Только в этом году я удосужился ее переписать и кое–кому прочесть. Несколько театров столичных и провинциальных уже приобрели у меня право на постановку этой пьесы, хотя в ней есть большое неудобство, именно ее адноактность. Присмотревшись к сюжету, я убедился, что она легко может быть развита в большой кинороман. Оригинальными чертами этого романа могла бы быть атака на самое правое крыло эсеров, на их политическое и якобы героическое прошлое. Дело это мне хорошо знакомо, так как я был вхож в разные «салоны» правых эсеров в Париже и, кроме того, как общественный обвинитель по делу эсеров много рылся в материалах2 Воспользовавшись моим отпуском в Висбадене, я написал либретто или расширенное экспозе. Мне показалось при этом, что реализация этой картины возможна только за границей. Мне нужен Париж, мне нужен какой–то элегантный южный курорт. Вместе с тем, однако, часть сцен происходит в России. Рядом с павильонами требуется использовать натуры. Поэтому, несмотря на некоторые предложения чисто немецкие, сделанные на основании только рассказа о сюжете, я передал экспозе тт. Цереру и Кауфману с просьбой обсудить вопрос о возможности постановки этой вещи и с указанием моих условий. Я хотел оставить за собой и разработку этого экспозе в более широкий сценарий, с предоставлением потом режиссеру, по соглашению со мной, установить форму рабочего сценария. Для тт. Церера и Кауфмана это совершенно приемлемо. Вообще со стороны немецких компаньонов Деруссы возражений не ожидается. Но как мне сказал Кауфман, он спешно прислал Вам мое экспозе, предполагая, что картина эта могла бы быть представлена к совместной работе. Само собой разумеется, я крайне заинтересован в том, чтобы узнать результаты всех этих демаршей. Самому мне этот сюжет и основная наметка его разработки нравится, и я хочу непременно осуществить эту картину3 Если она не подойдет к Совкино, буду искать других комбинаций. Конечно, из них самой лучшей была бы все–таки постановка картины как русско–немецкого продукта.
Очень прошу Вас, дорогой Илья Павлович, написать мне как можно скорей, получили ли Вы мое экспозе, прочли ли, ответили ли, а если еще не ответили, то как думаете ответить.
Крепко жму Вашу руку
Нарком по просвещению Луначарский
- Стр. 275. Трайнин И. П. (1887–1949) — советский ученый в в области права и общественный деятель, академик (с 1939 г.). Член КПСС с 1904 г. Принимал активное участие в революционном движении и гражданской войне. В 1924–1930 гг. — председатель Главного репертуарного комитета Наркомпроса. В 1928 г. — член правления Совкино. С 1931 г. — работал в Институте права АН СССР. Автор большого числа работ по государственному праву и национальному вопросу. ↩
- Стр. 275. Речь идет о судебном процессе против эсеров, состоявшемся в 1922 г., «а котором А. В. Луначарский выступил в качестве общественного обвинителя. ↩
- Стр. 276. Кинофильм по сценарию А. В. Луначарского «Комета» поставлен не был. Машинописный экземпляр сценария хранится в личном фонде А. В. Луначарского в ЦПА ИМЛ. ↩
