<Женева. 20 июля/2 августа 1905 г.>
2.VIII.05
Дорогой Анатолий Васильевич! Вчера я отправил Вам «деловое» письмо 1 и просил отправить «Искру»2 № 105 * и Л. Фейербаха Плеханова.3 Сегодня хочется побеседовать вне текущих делишек.
* Говорят, передовица отчаянный вздор! Не напишете ли поскорее против нее? Если да, телеграфируйте`.4
Плохое настроение у нашей публики в Женеве. Я удивляюсь часто, как немногого нужно, чтобы люди, не вполне самостоятельные и непривычные к самостоятельной политической работе, падали духом и кисли. А киснут у нас женевские большевики отчаянно. Борьба идет серьезная, III съезд 5 вовсе не закончил ее, разумеется, а только открыл новую фазу ее, искровцы подвижны и суетливы, беззастенчивы по–торгашески, искушенные долгим опытом демагогии, — а у наших преобладает какая–то «добросовестная глупость» или «глупая добросовестность». Не умеют бороться сами, неловки, неподвижны, неуклюжи, робки… Милые ребята, но ни к дьяволу негодные политики. Нет у них цепкости, нет духа борьбы, ловкости, быстроты. Василий Васильевич 6 крайне типичен в этом отношении: милейшая личность, преданнейший работник, честнейший человек, он, я боюсь, никогда не способен стать политиком, Добер он уж очень, — даже не верится, что «Галеркины» брошюры 7 писаны им. Боевого духа он не вносит ни в орган 8 (все жалеет, что я не даю ему писать добрых статей о Бунде!9), ни в колонию.10 Какой–то дух нытья царит, и меня (я всего три недели на даче и езжу в город на 4–5 часов по три, а то и по четыре раза в неделю!) все упрекают, что у них дело не ладится, что меньшевики бойчее и т. д. и т. п.!!
А наш ЦК,11 во–1–ых, тоже не очень–то «политик», тоже добер слишком, тоже страдает недостатком цепкости, оборотливости, чуткости, неуменьем политически использовать каждую мелочь в партийной борьбе. А, во–2–х, он выспренно презирает заграницу 12 и всех лучших людей упорно не пускает сюда или берет отсюда. И мы оказываемся здесь, за границей, позади. Недостает фермента, толчков, импульсов. Не умеют люди действовать и бороться сами. Недостает ораторов на своих собраниях. Некому влить дух бодр, поставить вопрос принципиально, уметь поднять над женевским болотом повыше, в область интересов и вопросов посерьезнее. И все дело страдает. В политической борьбе остановка есть смерть. Запросов тьма и они все растут. Новоискровцы не дремлют (теперь они еще «перехватили» прибывших в Женеву матросов,13 заманивали их, вероятно, со свойственным им торгашеским рекламизмом в политике и усиленно marktschreien,* «утилизируя» задним числом одесские со бытия в пользу своей котерии.**) У нас сил невозможно мало. Вас<илий> Вас<ильевич> не знаю, когда будет писать, а как оратор и политический центр он ниже всякой критики, скорее сам распускает нытье, чем встряхнуть людей и дать им педагогической нахлобучки. Шварц 14 в отсутствии: пишет он оттуда усердно и хорошо, даже как будто лучше, чем здесь, но только пишет. А лично воздействовать на людей и уметь направлять публику и собрания он редко в состоянии даже тогда, когда в Женеве. Центр здесь большой, серьезный. Масса россиян. Тьма едущих. Лето даже особенно бойкий момент, ибо из бездны туристов–россиян, наезжающих в Женеву, есть известный процент людей, которых надо и можно использовать, встряхнуть, привлечь, направить.
* зазывают в свою лавочку (нем.).
** coterie (франц.) — кружок, сплоченная группа лиц, преследующих узкогрупповые своекорыстные цели.
Подумайте обо всем этом и черкните мне поподробнее (лучше по личному адресу: 3. Rue David Dufour). Помните, Вы писали: ущерба от моего отсутствия из Женевы не будет, ибо пишу много и издали.15 Это так, что пишете много, и газету вести кое–как (но не более, чем кое–как, а нам чертовски нужно большее) можно. Но ущерб–то не только есть, но громадный ущерб, который яснее ясного чувствуется с каждым днем. Личное воздействие и выступление на собраниях в политике страшно много значит. Без них нет политической деятельности, и даже само писанье становится менее политическим. А при противнике, располагающем за границей большими силами, мы с каждой неделей теряем столько, что и в месяц, пожалуй, не нагонишь. Борьба за партию не кончилась, и до действительной победы ее не доведешь без напряжения всех сил…
Жму руку. Ваш Н. Ленин
Ленин, т. 47, стр. 52–54.
Письмо было послано из Женевы в Виареджо.
- См. п. 5. ↩
- Имеется в виду меньшевистская «Искра». № 52 «Искры» вышел иод редакцией одного Плеханова, а 13/26 ноября 1903 г. Плеханов единолично, нарушив волю II съезда партии, кооптировал в состав редакции «Искры» бывших ее редакторов–меньшевиков Аксельрода, Потресова и Засулич. С № 52 меньшевики превратили «Искру» в орган борьбы против марксизма, против партии, в трибуну для проповеди оппортунизма. ↩
- См. п. 5 примеч. 1. ↩
В № 105 «Искры» 15/28 июля 1905 г. была помещена передовая статья «Не начало ли поворота?», в которой проводилась мысль о необходимости для пролетариата после победы революции поддерживать буржуазное временное правительство. Критика этой передовой была дана Луначарским в статье «Они не оправдали ни надежд, ни опасений» («Пролетарий», № 13, 9/22 августа 1905 г.), где, возражая меньшевикам, он писал: «Веря слову врага, давать ему власть, требовать от него, ждать от него, что он будет служить той революции, которая несет ему смерть, — это план премудрый».
О работе над этой статьей см. п. 9.
Телеграмма Луначарского Ленину не сохранилась.
↩Речь идет о борьбе большевиков с меньшевиками по вопросам теории и тактики русской революции.
III съезд РСДРП состоялся в Лондоне 12–27 апреля/25 апреля — 10 мая 1905 г. Он был подготовлен большевиками и проходил под руководством Ленина. Меньшевики отказались от участия в съезде и собрали в Женеве свою конференцию.
↩- М. С. Ольминский. ↩
Галерка — литературный и партийный псевдоним Ольминского в 1904–1907 гг.
В 1904 г., в период подготовки III съезда партии под этим псевдонимом были изданы две брошюры Ольминского «Долой бонапартизм!» и «На новый путь», направленные против меньшевиков. В том же году совместно с Рядовым (псевдоним А. А Богданова) им была написана брошюра «Наши недоразумения». Ссылки на эти три брошюры имеются в работах Ленина периода 1904–1905 гг. Почти все статьи и брошюры Ольминского этого периода были собраны в 1933 г. в книге: М. С. Ольминский. Борьба за партию после II съезда РСДРП. (Сб. статей 1904–1905 гг.). М., Партиздат, 1933.
↩- «Пролетарий». ↩
Бунд («Всеобщий еврейский рабочий союз в Литве, Польше и России»), организованный в 1897 г., объединял преимущественно полупролетарские элементы еврейских ремесленников западных областей России. На II съезде РСДРП после того, как съезд отверг требование Бунда признать его единственным представителем еврейского пролетариата, Бунд вышел из РСДРП. В 1906 г., на основании решения IV (Объединительного) съезда, Бунд вновь вошел в состав партии.
Внутри РСДРП бундовцы постоянно поддерживали оппортунистическое крыло партии («экономистов», меньшевиков, ликвидаторов), вели борьбу против большевиков и большевизма. Программному требованию большевиков о праве наций на самоопределение Бунд противопоставлял требование культурно–национальной автономии.
↩- Речь идет о женевской колонии политэмигрантов–большевиков. ↩
- Имеется в виду Центральный Комитет партии, избранный на III съезде РСДРП. ↩
- Большая часть членов ЦК (А. А. Богданов, Л. Б. Красин, Д. С. Постоловский, П. П. Румянцев) находилась в подполье в России. ↩
- Имеются в виду участники восстания на броненосце «Потемкин». После поражения восстания броненосец был интернирован в румынском порту Констанца, а члены его команды, объявленные царским правительством государственными преступниками, разъехались по разным городам Европы. ↩
- В. В. Воровский. По партийным делам он находился в Берлине в августе, сентябре и начале октября 1905 г. ↩
- Ленин цитирует по памяти письмо к нему Луначарского (см. п. 1). ↩
