<Женева. 3/16 апреля 1908 г.>
Анатолию Васильевичу1
16.IV.08
Дорогой Анатолий Васильевич!
Получил Ваше письмо.2 Очень рад, что за «Пролетарий» Вы беретесь. Необходимо это крайне, и именно темы, Вами намеченные, + итальянские корреспонденции особенно нужны.3 Смотрите же, не забывайте, что Вы — сотрудник партийной газеты, и окружающим не давайте забывать.
Жму крепко руку. Ваш Ленин
P. S. Насчет философии приватно: не могу Вам вернуть комплиментов и думаю, что Вы их скоро назад возьмете.4 А у меня дороги разошлись (и, должно быть, надолго) с проповедниками «соединения научного социализма с религией»5 да и со всеми махистами.
Ленин, т. 47, стр. 154–155. Послано из Женевы на о. Капри.
* * *
Наступил длительный перерыв в отношениях Ленина с Луначарским, связанный с глубокими идейными и политическими разногласиями. В это время Луначарский отошел от позиции Ленина. Вместе с А. Богдановым, Г. Алексинским и другими Луначарский выступил за отказ от легальных методов борьбы, за отзыв большевистских депутатов из Государственной думы. Ленин назвал отзовистов «ликвидаторами наизнанку». Луначарский стал одним из активных участников фракционной группы «Вперед». В статье «О фракции сторонников отзовизма и богостроительства», написанной во второй половине 1908 г., Ленин объявлял «самую решительную и непримиримую войну и ликвидаторам слева, и ликвидаторам справа».
В области философии Луначарский примкнул к направлению русских махистов, представленному А. Богдановым, В. Базаровым, Н. Валентиновым и др. Его статья «Атеизм», напечатанная в программном сборнике махистов «Очерки по философии марксизма», подверглась сокрушительной критике в книге Ленина «Материализм и эмпириокритицизм». Уже в предисловии Ленин цитирует Луначарского, вскрывая самое существо разногласий:
«…в „Очерках“ по „философии марксизма“ есть одна фраза, похожая на правду. Это фраза Луначарского: „может быть, мы“ (т. е., очевидно, все сотрудники „Очерков“) „заблуждаемся, но ищем“ (стр. 161). Что первая половина этой фразы содержит абсолютную, а вторая — относительную истину, это я постараюсь со всей обстоятельностью показать в предлагаемой вниманию читателя книге. Теперь же замечу только, что если бы наши философы говорили не от имени марксизма, а от имени нескольких „ищущих“ марксистов, то они проявили бы больше уважения и к себе самим и к марксизму. Что касается меня, то я тоже — „ищущий“ в философии. Именно: в на стоящих заметках я поставил себе задачей разыскать, на чем свихнулись люди, преподносящие под видом марксизма нечто невероятно сбивчивое, путаное и реакционное» (Ленин, т. 18, стр. 10–11).
В тексте книги Ленин вновь обращается к словам Луначарского, чтобы показать объективный идеалистический смысл, неизбежный реакционный результат махистских «исканий». Он пишет: «Не вы ищете, а вас ищут, вот в чем беда! Не вы подходите с вашей, т. е. марксистской (ибо вы желаете быть марксистами), точки зрения к каждому повороту буржуазно–философской моды, а к вам подходит эта мода, вам навязывает она свои новые подделки во вкусе идеализма» (там же, стр. 364). Касаясь «богостроительства „Луначарского, рассуждающего об «обожествлении высших человеческих понятий», о «религиозном атеизме», Ленин приходит к выводу: «Позорные вещи, до которых опустился Луначарский — не исключение, а порождение эмпириокритицизма, и русского, и немецкого» (там же, стр. 366).
Ленин, резко критикуя Луначарского, сохранял уверенность, что он искренне предан делу революции и поэтому сумеет преодолеть серьезные заблуждения. «Луначарский вернется в партию», — говорил он тогда же Горькому («В. И. Ленин и А. М. Горький», стр. 308). Предвидение Ленина полностью оправдалось. Уже в период первой мировой войны Луначарского сблизила с Лениным непримиримая антиимпериалистическая, интернационалистическая позиция. Победа Февральской революции 1917 г., решение Ленина немедленно вернуться в Россию стали поворотным моментом в судьбе Луначарского (см. об этом подробно в публикации «Луначарский о Ленине накануне возвращения в Россию» — настоящ. том, стр. 628–644).
Отказавшись вести какие бы то ни было переговоры с группой «Вперед», Ленин дает согласие на беседу лично с Луначарским (именно об этом идет речь в первом дошедшем до нас письме Ленина Луначарскому от марта 1917 г.; см. следующую страницу). После встречи с Лениным в Цюрихе Луначарский выражает свое незабываемое впечатление в коротких словах: «Ленин — грандиозен…» (настоящ. том, стр. 638). Вторым эшелоном, вслед за Лениным, едет в Россию и он. Здесь на родине под руководством Ленина Луначарский становится одним из выдающихся деятелей Октябрьской революции и социалистического строительства.
- Записка была вложена в один конверт с письмом Ленина Горькому. См. Ленин, т. 47, стр. 155–156. ↩
- Ни одно письмо Луначарского к Ленину 1907–1908 гг. до нас не дошло. ↩
- О темах, которые наметил Луначарский, можно судить по двум его статьям в «Пролетарии»: «Конгресс земледельческого пролетариата в Италии» (№ 26, 19 марта/ 1 апреля 1908 г.) и «Расстрел народа в Риме» (№ 29, 16/29 апреля 1908 г.). О последней Ленин запрашивал 6/19 апреля 1908 г. Горького: «От Ан. Вас. ждем обещанной статьи о римской стачке поскорее» (Ленин, т. 47, стр. 157). Значительно позднее, в октябре — декабре 1908 г., в «Пролетарии» были опубликованы еще три итальянские корреспонденции Луначарского под общим заглавием «Италия» (в № 37, 16/29 октября и № 40, 1/14 декабря 1908 г.). ↩
- Можно предполагать, что в первые месяцы 1908 г. между Лениным и Луначарским происходил обмен мнениями по философским вопросам, который после их свидания на о. Капри в апреле 1908 г. привел к разрыву дружеских отношений. ↩
Ленин имеет в виду известный тезис Луначарского о том, что социализм есть высшая форма религии, в отличие от старых форм обожествляющая духовные и физические потенции человека, впервые выдвинутый им в статье «Атеизм» (Сб. «Очерки по философии марксизма». СПб., «Зерно», 1908, стр. 107–161) и подробно развитый в двухтомном труде «Социализм и религия» (ч. 1–2. СПб., «Шиповник», 1908–1911).
О своем крайнем возмущении этими работами Ленин неоднократно упоминает в письмах Горькому в феврале — апреле 1908 г. В частности, в письме 3/16 апреля 1908 г. он писал Горькому:
«Получил сегодня Ваше письмо и спешу ответить. Ехать мне бесполезно и вредно: разговаривать с людьми, пустившимися проповедывать соединение научного социализма с религией, я не могу и не буду. Время тетрадок прошло. Спорить нельзя, трепать зря нервы глупо. Надо отделить от партийных (фракционных) дел философию…» (Ленин, т. 47, стр. 155).
Однако после настойчивых уговоров Горького Ленин все же на несколько дней приезжал на о. Капри, но к его примирению с Богдановым и Луначарским эта встреча не привела: слишком серьезны были разногласия.
Вспоминая свою первую беседу с Лениным на Капри, Горький писал:
↩«…я сказал ему, что А. А. Богданов, А. В. Луначарский, В. А. Базаров — в моих глазах крупные люди, отлично, всесторонне образованные, в партии я не встречал равных им.
— Допустим. Ну и что же отсюда следует?
— В конце концов я считаю их людьми одной цели, а единство цели, понятое и осознанное глубоко, должно бы стереть, уничтожить философские противоречия…
— Значит — все–таки надежда на примирение жива? Это — зря, — сказал он. — Гоните ее прочь и как можно дальше, дружески советую вам!» («Ленин и Горький», стр. 306).
