Коренные преобразования экономики, культуры, быта советских людей служили основой массового поворота трудящихся от веры к неверию, развития их атеистического мировоззрения. Вместе с тем Коммунистическая партия всегда руководствовалась марксистско–ленинским положением о том, что религия сама собой не отомрет, что для ее преодоления необходимы не только изменения материальных, социально–экономических условий жизни людей, но и систематическая, научно обоснованная пропаганда атеизма в массах. Основные направления, задачи, формы и методы антирелигиозной пропаганды и атеистического воспитания были разработаны в произведениях Ленина, в документах партийных съездов, конференций и пленумов ЦК.
Необходимо отметить, что в первые годы Советской власти борьба с религией была сложной. Это вытекало прежде всего из острой нехватки антирелигиозных кадров и отсутствия единого взгляда на пути преодоления религиозных пережитков, на содержание и направление антирелигиозной пропаганды. Некоторые атеисты, не усвоив марксистско–ленинского учения о религии, неправильно подходили к вопросу о формах и методах антирелигиозной пропаганды. К середине 20–х годов в антирелигиозной пропаганде сложились два уклона, искажавшие марксистско–ленинские принципы и партийную линию в этом вопросе. Это левоанархистский уклон, представители которого призывали применять в борьбе с религией административные меры, что на практике вело к насилию над чувствами верующих, и оппортунистический уклон, который сводился к недооценке важности антирелигиозной работы и примиренческому отношению к религии.
Отстаивая марксистско–ленинские принципы в атеистическом воспитании, Луначарский с первых дней Советской власти боролся как с левоанархистским, так и с оппортунистическим уклоном. Уже в работе «Об антирелигиозной пропаганде», опубликованной в первом номере журнала «Революция и церковь» (1919), раскрывая сущность марксистско–ленинского понимания содержания и методов антирелигиозной пропаганды, он особое внимание обращал на необходимость преодолеть грубые поверхностные приемы и методы борьбы с религией. Обращаясь к товарищам, берущим на себя благородную задачу освобождения сознания людей от религиозной тьмы, Луначарский писал о необходимости проникнуться мыслью, что «не издевательство, не вульгарные наскоки на христианство и не потворство христианской мысли путем противопоставления евангелия, как якобы подлинной истины, обману попов, а только популяризация истинно научной точки зрения на христианство и религию является оружием для достижения нашей цели» (24, 233).
Выступая против левоанархистских методов в антирелигиозной пропаганде, Луначарский показывает их антимарксистский характер. Подобные методы прежде всего являются грубым нарушением свободы совести, провозглашенной нашим законодательством. В статьях «Об антирелигиозной пропаганде», «Религия и просвещение», «Политика и религия» и других он особенно подробно останавливается на анализе марксистского понимания свободы совести, на необходимости ее соблюдения в антирелигиозной работе. Марксистско–ленинское понимание свободы совести вытекает из отрицательного отношения к религии как системе ложных взглядов на мир и необходимости ее преодоления. Раскрывая сущность этого понимания, Луначарский подчеркивает наличие в нем двух сторон: свободы вероисповеданий и свободы антирелигиозной пропаганды, которая является ведущей стороной.
Однако антирелигиозная борьба в соответствии с принципом свободы совести не должна превращаться в какие бы то ни были формы административного воздействия и принимать характер грубого давления, она должна оставаться в рамках убеждения. Луначарский в своих выступлениях и статьях решительно выступает против административных методов в борьбе с религиозными предрассудками, показывает вред, который они приносят атеистическому движению. «Религия, как гвоздь, — пишет Луначарский, — если бить ее по шапке, то она входит все глубже, и можно, наконец, так забить ее в стену, что потом нельзя даже подхватить ее клещами, чтобы выдернуть» (24, 221–222). Вредность подобных методов, предупреждает Луначарский, состоит еще и в том, что служители культа получают обильную пищу для утверждений о гонении на веру. Нет ничего пагубнее, подчеркивает он, чем создание видимости гонения на церковь. Она всегда имела своих мучеников и способна их выделить из числа наиболее темных элементов и сейчас вследствие возможных наших ошибок, промахов и пр. Поэтому нам приходится с величайшей осторожностью относиться даже к косвенным формам насилия, таким, как насмешки, оскорбление и пр. Известно, что Ленин всегда резко выступал против оскорбления чувств верующих. Касаясь этого вопроса на I Всероссийском съезде работниц в ноябре 1918 г., он говорил: «Бороться с религиозными предрассудками надо чрезвычайно осторожно; много вреда приносят те, которые вносят в эту борьбу оскорбление религиозного чувства. Нужно бороться путем пропаганды, путем просвещения…» (2, 37, 186).
Луначарский, руководствуясь указаниями Ленина, партии, в своих выступлениях не раз обращался к вопросу о необходимости глубокого осознания совершенной недопустимости оскорбления чувств верующих. Он разъясняет, что наше требование осторожности и такта, наше запрещение издеваться над религиозными чувствами верующего, оскорблять его отнюдь не объясняется нашим желанием уступать, а, как раз наоборот, вытекает из необходимости более успешной борьбы с религиозными предрассудками. Успешное преодоление религиозных взглядов возможно лишь при условии совершенно отчетливого понимания психологии верующего, сущности и самой природы религиозного предрассудка. Специфика религиозных взглядов такова, что меры давления на религиозные чувства не способствуют его ослаблению. Наоборот, насмешка, грубость, оскорбление как метод воздействия на это чувство, как правило, имеют своим последствием укрепление религиозных настроений задетого, обиженного человека. Бить по религиозному чувству верующего — значит загонять мистическое настроение вглубь, ибо «слова оскорбления в священных чувствах горько запоминаются и являются новой скрепой для его веры» (24, 231).
О неправильном понимании содержания антирелигиозной пропаганды представителями левоанархистского уклона свидетельствовала их точка зрения, согласно которой задача состоит в том, чтобы только разрушить религиозную идеологию, не заменяя ее никакой другой.
Луначарский подвергает критике взгляды тех, кто не понимал, что «разрушить религию и не ставить на ее место марксистского миросозерцания, — это лозунг буржуазных свободомыслящих. У них нет марксизма, и они только разрушают религию. Таким образом, нам под видом крайне левой позиции хотят подложить буржуазную платформу» (там же, 339). Марксист тем и отличается от буржуазного просветителя, что он видит свою задачу не только в разрушении веры в бога и уничтожении религиозного мировоззрения, но и в замене их знаниями, научным миропониманием. Известно, что религия дает человеку целую систему взглядов, формирует определенный характер чувств, отвечает на целый ряд реальных жизненных вопросов, пусть даже и извращенно поставленных. Хотя эта система ложная, извращенная, но она является для верующих их миропониманием. Поэтому Луначарский считает, что процессу разрушения религиозного миросозерцания должен обязательно сопутствовать процесс внедрения в сознание людей научного мировоззрения.
Выступая последовательным защитником ленинских партийных принципов и методов антирелигиозной пропаганды, Луначарский принимал участие в борьбе и с другим, оппортунистическим, уклоном в понимании содержания антирелигиозной работы. Представители этого уклона провозглашали идею «самотека», «самопотухания» религии, которое якобы произойдет благодаря тому, что развернувшееся социалистическое строительство уничтожит основу капитализма и в таких условиях «религия сама отомрет, нечего копья ломать».
Луначарский убедительно раскрывает всю несостоятельность подобных взглядов и показывает, что они идут вразрез с известными указаниями Ленина, решениями партии о необходимости самого активного ведения антирелигиозной пропаганды и связи ее со всеми конкретными вопросами социалистического строительства. Безусловно, решающим фактором преодоления религии будет успешное строительство социалистического общества, основательно подрывающего социальные корни религии. Поэтому «наше социалистическое строительство, индустриализация, борьба за социалистическую деревню есть самая форменная, самая главная, самая основная линия борьбы с религией» (там же, 329). Однако не нужно забывать, что религиозные предрассудки чрезвычайно цепки, живучи, они, тесно переплетаясь с другими пережитками в сознании людей, не отомрут сами. Для этого необходимо активное воздействие субъективных факторов, наличие систематической научно–атеистической, идеологической работы. Атеистическое мировоззрение как научная система взглядов формируется не стихийно, а вносится в сознание людей всей совокупностью форм и средств широкой воспитательной работы на основе массового распространения образования и культуры. Поэтому нельзя стоять на точке зрения, что, «пока мы не изменили всех Экономических причин и всех бытовых условий, из которых религия растет с неизбежностью, нам нечего говорить о путях культурного воздействия на людей, которые являются жертвами религии…» (24, 329). Исходя из активной роли общественного сознания и его влияния на общественное бытие, Луначарский признавал большую роль агитационной, пропагандистской, просветительной работы во всех сферах социалистического строительства, в том числе и в деле антирелигиозной борьбы и атеистического воспитания.
Характерной особенностью атеистических работ и выступлений Луначарского является их высокий гуманизм, стремление к борьбе за духовное освобождение человека от религиозных пут. Борясь против религии, за мысли и чувства верующего, говорил Луначарский, мы вместе с тем боремся за самого верующего, отвоевываем его у религии для полнокровной земной жизни и деятельности, и в этом великий гуманистический смысл нашего атеистического движения. Это и делает, по мнению Луначарского, атеистический фронт «наиболее увлекательным» и интересным. Ведь раскрепощение человеческого сознания от духовного угнетения является благороднейшей задачей, а сам процесс освобождения от религиозных предрассудков — «операция очень тонкая, но чрезвычайно плодотворная и чрезвычайно радостная» (там же, 236).
Как теоретик и пропагандист научного атеизма, Луначарский строит свою деятельность на сочетании разнообразных путей, методов и форм подхода к верующим, чтобы наиболее убедительно и доступно показать им всю вредность религиозных взглядов и поучений. Это и атеистически направленная публицистика по различным вопросам науки и культуры, и критические очерки, предисловия, журнальные и газетные статьи по вопросам коммунистического, атеистического воспитания, памфлеты, блестящие диспуты, публичные лекции, ответы на вопросы слушателей и т. д. Все это направляется Луначарским к единой цели — наиболее полно раскрыть различным слоям населения реакционную сущность религиозной идеологии, пробудить их от религиозного сна, вызвать сомнения, критическое отношение к религиозным взглядам.
Конечно, не все работы по вопросам научного атеизма, написанные Луначарским в послеоктябрьский период, имеют одинаковую ценность. Некоторые из них содержат устаревшие или спорные положения, не четко сформулированные мысли. Однако многие работы Луначарского, посвященные критике религиозной идеологии и вопросам атеистического воспитания, являясь ценным вкладом в теорию и практику научного атеизма в СССР, не утратили своей актуальности и в наши дни. Они, выдержав испытание временем, продолжают служить делу атеистического воспитания и идейной борьбы с религией.