Главной задачей, поставленной Лениным, партией перед Наркомпросом, было строительство новой системы народного просвещения, что включало в себя не только мероприятия организационно–практического характера, но и развертывание теоретической работы по развитию, конкретизации, разъяснению марксистско–ленинских идей коммунистического воспитания и образования подрастающего поколения. Оценивая деятельность Луначарского в этой области, Н. К. Крупская писала: «Я не знаю другого человека, который мог бы сделать то, что сделал для народного просвещения в первые годы, в годы борьбы за советский строй, Анатолий Васильевич» (102, 2, 655).
В своих работах и многочисленных выступлениях, в докладах на учительских съездах и конференциях («Что такое образование?» (1918), «О социальной воспитании» (1918), Речь на I Всероссийском съезде по просвещению (1918), «Коммунистическая пропаганда и народное просвещение» (1919), «О классовой школе» (1920), «Какая школа нужна пролетарскому государству?» (1922), «Владимир Ильич и народное образование» (1924), «Задачи просвещения в системе советского строительства» (1925) и др.) Луначарский особенно подчеркивал многоплановость программы строительства новой школы, включающей в себя коммунистический, трудовой, антирелигиозный, интернациональный характер советской школы. Достичь такого синтетического единства содержания школы можно было только путем коренной перестройки всей системы обучения и воспитания.
На III Всероссийском съезде Советов в январе 1918 г. Луначарский изложил развернутую программу преобразования школы. Исходя из требований Ленина, партии к вопросам народного просвещения, эта программа предусматривала организацию советской школы с трудовым, политехническим характером обучения. Образование должно быть всеобщим, доступным для всех. Эти первые важнейшие документы определили принципы социалистической организации просвещения, послужили основой для создания системы коммунистического воспитания подрастающего поколения, наметили пути коренного изменения содержания, организации и методов учебно–воспитательной работы. Особое значение для строительства новой школы имели исторические документы «Основные принципы единой трудовой школы» и «Положение о единой трудовой школе РСФСР», выработанные при непосредственном участии Луначарского и опиравшиеся на ленинские мысли о развитии советского просвещения. Ленинские декреты и идеи в области просвещения сыграли большую роль при разработке законодательной основы строительства советской школы, стали базой формирования педагогической науки. В статье «Ленин и народное просвещение» Луначарский писал, что «Наркомпрос, идя по путям, намеченным Владимиром Ильичей, всегда должен помнить, что великий вождь коммунизма был вместе с тем самым мощным основоположником советской педагогики» (25, 145).
Теоретическая деятельность Луначарского в области воспитания и образования включала целый ряд сложных вопросов, вставших в ходе строительства новой системы просвещения. С известной условностью они группировались вокруг основных проблем: социалистическая революция и просвещение, место и роль школы в деле коммунистического воспитания, проблемы образования и обучения.
В первые годы революции Луначарский выступил с защитой и обоснованием марксистских идей о классовом характере образования и воспитания в классовом обществе. В своих работах «Коммунистическая пропаганда и народное просвещение», «О классовой школе», «Философия школы и революция», «Марксизм и педагогика» Луначарский решительно отвергает буржуазную идею о «неполитичности» просвещения. Он убедительно доказывает, что школа в любом обществе проводит идеи господствующих классов и поэтому является политическим учреждением, а педагоги, которые говорят, что дело просвещения не есть дело политическое, «напоминают того мольеровского героя, который с удивлением в конце концов узнает, что он говорит прозой». Просвещение по своей сути не может быть политически и классово нейтральным.
На примере эволюции буржуазных воззрений на школу Луначарский показывает, как классовые интересы получают доминирующую роль над интересами собственно просвещения, культуры, науки. Буржуазная школа — ярчайший тому пример. Она играет определенную социальную роль как орудие «развращения сознания масс». На примере царской России, Германии, Америки Луначарский показывает, что буржуазные системы просвещения направлены к тому, «чтобы низы были не развиты», чтобы их сознание было «обработано» в интересах господствующих классов. Буржуазия не заинтересована в создании подлинно научной школы. Буржуазия, выдвигавшая в борьбе с дворянством идею «научной школы», никогда «не могла провести свою школу до конца» (там же, 128), ибо сделать школу «в научной своей части абсолютно честной» значило бы «направить ее прежде всего против самой буржуазии» (там же).
С позиций классовой сущности просвещения Луначарский рассматривает цели и задачи школы при Советской власти. Необходимо, вырвав школу из рук помещиков, буржуазии и духовенства, сделать образование научным и поставить школу на службу социалистическим интересам трудящегося народа. Поэтому в советской школе должны быть в корне изменены содержание и методы преподавания, они должны быть связаны со всем социалистическим строительством и его повседневными задачами. Рассматривая просвещение как «орудие классовой борьбы в руках пролетариата» (там же, 37), он подчеркивает, что школьное и внешкольное образование должно быть пронизано «духом научного социализма», должно быть подчинено задачам социалистического строительства.
Идейное перевооружение всей общеобразовательной школы вытекало из ее природы и коренных задач как школы социалистической. Сравнивая историю человеческого общества с текущим потоком, в котором новое поколение усваивает приобретения, опыт старших, но вместе с тем может воспринимать и все предрассудки старого, Луначарский отмечал, что «где–то нужно поставить фильтр, где–то нужно поставить сетку, которая пропускала бы все ценное, весь могучий поток со всеми его навыками и приобретениями, а муть, грязь и зловоние не пропускала бы. Этим фильтром может быть только школа» (там же, 283). Советская школа с этой точки зрения имеет двоякую задачу: с одной стороны, дать учащимся все необходимые знания, унаследованные от прежних поколений, особое внимание уделяя новой науке, культуре, а с другой — поставить надежный заслон всем антинаучным взглядам, религиозным и другим предрассудкам. Поэтому с классовых позиций должны решаться и вопросы, связанные с ролью школы в коммунистическом воспитании. Эти проблемы Луначарский рассматривает во многих своих работах: «О социальном воспитании», «Задачи просвещения в системе советского строительства» и др. Подробно об этом он говорит в двух своих выступлениях 1928 г. — «Воспитание нового человека» и «Воспитательные задачи советской школы». Отмечая сложность проблем воспитания, Луначарский подчеркивает, что для молодой советской школы эта сложность усугублялась новизной задач. Если в теории и практике обучения можно было опереться на лучшее из того, что оставила старая школа и педагогика, то в воспитательной практике необходимо было прокладывать во многом совершенно новые пути, исходя из тех основных принципов и задач коммунистического воспитания, которые были сформулированы в трудах классиков марксизма–ленинизма, в резолюциях партийных съездов.
Исходя из ленинских идей, решений партии, Луначарский рассматривает роль школы в неразрывной связи с задачами всего общественного развития, и прежде всего коммунистического воспитания молодого поколения. «С этой точки зрения, — пишет Луначарский, — естественно стремление обратить школу и аппарат внешкольного образования в проводника научного социализма и коммунистического сознания в массах» (24, 230). Существенным фактором усиления воспитательной роли советской школы Луначарский справедливо считает единство обучения и воспитания на коммунистической основе. Главную силу воспитывающего воздействия обучения он видит в строгой мировоззренческой направленности содержания всего школьного образования. Знания, получаемые в школе, должны быть пронизаны духом марксистского мировоззрения. «Марксизм — это необходимый элемент народного образования, — подчеркивает Луначарский, — он не только важен, но абсолютно необходим. Мы не можем себе представить, как это можно заниматься народным образованием без того, чтобы не вкладывать марксистского воззрения в голову каждого» (61, 84).
Проводя ленинские принципы партийности в преподавании, Луначарский вел борьбу против сторонников так называемого объективно–научного преподавания. Луначарский убедительно доказывает, что выдвигаемое Наркомпросом в соответствии с Программой РКП (б) требование строить все преподавание в духе марксизма, в духе непримиримой борьбы с религиозно–идеалистическими заблуждениями и спекуляциями диктуется не только соображениями пролетарской тактики, Но и интересами научной объективности. Он высказывает глубокое убеждение в том, что школа будет наиболее научной и объективной, «если она сделается возможно более коммунистической». Поэтому отбор учебного материала и понятий каждой науки, основы которой должны были преподаваться в советской школе, не может производиться с неких надклассовых, надпартийных позиций. Необходимо руководствоваться таким высшим критерием ценности научных знаний, сообщаемых учащимся, как их коммунистическая направленность. Развивая идею единства, взаимосвязи обучения и воспитания, Луначарский обращает внимание на большую воспитательную силу содержания учебных предметов. Обучение необходимо нацелить на формирование материалистического, марксистского мировоззрения; оно должно проходить поэтапно, начиная с более легкой формы и постепенно переходя к более усовершенствованной. Не менее важно, по мнению Луначарского, сделать обучение активной силой формирования характера ребенка. Обучение должно быть «живым, волнующим и через это воспитывающим». Эмоциональная окраска учебного материала, оказывая влияние на сознание учеников, придает воспитательный характер любому процессу восприятия (см. 25, 314).
Формированию материалистических взглядов должны способствовать такие предметы школьного курса, как природоведение, основы дарвинизма, анатомия и физиология человека, зоология, физика, химия, астрономия, которые закладывают основы диалектико–материалистического мировоззрения. Одновременно, отмечал Луначарский, формированию научного мировоззрения должно служить правильно поставленное преподавание общественных предметов (см. там же, 313).
Большое значение в воспитании Луначарский придавал труду. В работах «О классовой школе», «Какая школа нужна пролетарскому государству» и Других он прежде всего обращает внимание на «воспитательное и социальное значение научно поставленного труда» (там же, 100). Такое понимание труда, по мнению Луначарского, «есть одна из самых светлых, важных, коренных идей в области пролетарской педагогики» (там же, 101). Трудовое воспитание способствует более сознательному и прочному усвоению основ пауки, формированию важнейших нравственных качеств школьника: чувства патриотизма, коллективизма, трудолюбия, дисциплинированности, товарищества и т. д. Мысли Луначарского о воспитательной и мировоззренческой функции труда в школе не утратили своей актуальности до сегодняшнего дня.
Важнейшими факторами коммунистического воспитания Луначарский считал эстетическое и нравственное воспитание. В ряде своих работ он детально анализирует сущность и задачи эстетического воспитания. Его основная цель состоит, по Луначарскому, не только в развитии художественных способностей и способности к эстетическому восприятию действительности и произведений искусства, но и в воспитании «человеческих эмоций». Подчеркивая глубокое влияние эмоциональных воздействий на формирование характера человека, он делает вывод, что основное назначение эстетического воспитания — такая организация этих воздействий, которая способствовала бы формированию коммунистических черт, воспитывала бы человека в духе коммунистических идеалов. Поэтому, подчеркивал Луначарский, школа должна вооружить молодое поколение не только знаниями основ наук — основой материалистического мировоззрения, но, раскрывая перед ним огромный мир искусства, неисчерпаемое богатство эстетических сторон окружающей действительности, способствовать эстетическому воспитанию и на этой основе формировать в гармоническом сочетании интеллектуальную и эмоциональную стороны коммунистического мировоззрения.
Перестройка преподавания в школе настоятельно требовала составления новых программ и учебников. Прежние учебники были пропитаны религиозно–идеалистическим мировоззрением. Поэтому пересматривались учебники и сами методические основы содержания преподавания учебных предметов, чтобы устранить религиозно–идеалистическую основу школьных курсов и поставить обучение на службу коммунистическому воспитанию. В этом большая заслуга Н. К. Крупской, возглавлявшей научно–педагогическую секцию Государственного Ученого Совета (ГУС), которая занималась составлением новых программ и учебников.
Значительную работу Наркомпрос проводил по изданию новой учебной, научной и художественной литературы на языках народов Советской России. Для народов, которые не имели письменности, работниками Наркомпроса были созданы азбука, буквари, первые учебные книги на языках этих народов.
Важной стороной педагогической деятельности Луначарского была пропаганда и разработка основ политехнического образования. К проблемам трудовой политехнической школы Луначарский неоднократно возвращался в статьях и выступлениях. В сжатом виде свои идеи по этим проблемам Луначарский изложил в докладе на III сессии ВЦИК 7–го созыва, в статьях и докладах «Политика Народного комиссариата по просвещению за 5 лет», «Какая школа нужна пролетарскому государству» и др.
Политехническая школа — это такая школа, в которой, отмечал Луначарский, учащиеся будут овладевать основами наук и умением применять свои знания в промышленности и сельскохозяйственном производстве, будут знакомиться с основными типами машин, с трудовыми процессами, с системой труда, получать ориентацию в избрании профессии. Политехническая школа, по мысли Луначарского, должна давать хорошую подготовку к вузу и к трудовой жизни. В проведении в жизнь принципов трудовой политехнической школы Луначарский видит революцию, «которая должна была произойти в недрах самой школы», самую трудную из всех реформ, которые предстояло и предстоит провести, — реформу «самой души преподавания» (25, 100).
С первых дней установления Советской власти перед страной встала задача создания и развития на качественно повой основе советской высшей школы. Непременным условием решения этой задачи была ликвидация всех препятствий, лишавших трудящихся возможности получить высшее образование. Однако низкий общеобразовательный уровень рабоче–крестьянской молодежи в тот период являлся серьезной преградой для ее поступления в вузы. Это порождало значительные трудности в проведении курса Советского государства на изменение социального состава студенчества. Наиболее приемлемой формой подготовки рабочих и крестьян для получения ими высшего образования явились рабочие факультеты. Уже в сентябре 1919 г. Наркомпрос принял постановление о создании рабочих факультетов при университетах. Декретом Совнаркома от 17 сентября 1920 г. рабфаки были организованы при всех высших учебных заведениях.
Луначарский постоянно занимался проблемами высшего образования. В статье «Роль рабочих факультетов» (1921), выступая против неверных взглядов на роль рабфаков в системе высшей школы, Луначарский раскрывает их основные задачи: создание «побочных каналов» для пополнения высшей школы; пролетаризация высшей школы; изменение внутренней жизни вузов — от их общей идейной атмосферы до программ и методов преподавания. Луначарский считал, что, выполнив свою роль, рабфаки отомрут, но в тот период они играли исключительную роль. По образному выражению Луначарского, рабочие факультеты были своего рода пожарными лестницами, которые приставили к окнам вузов и по которым поднималась к высшему образованию рабоче–крестьянская молодежь.
Как нарком просвещения, а с 1929 г. как председатель Ученого комитета при ЦИК СССР Луначарский много сделал для организации научно–исследовательской работы в Советской стране, перестройки ее научных учреждений, в частности Академии наук, приближения их к потребностям и задачам социалистического строительства. Выступления Луначарского и официальные документы (письма, постановления, отчеты и др.) свидетельствовали о хорошем знании им основных тенденций развития науки и ведущих организационных идей, выдвигавшихся как в России, так и за рубежом. Он принимал участие в разработке и проведении в жизнь ведущих принципов партии и Советского государства в области науки. Важнейшие из них — принцип государственного руководства научной деятельностью, принципы плановости, централизации и т. д.
Главной сферой научных интересов Луначарского были гуманитарные науки. Но, обладая широким культурным кругозором, он успешно обращался к обсуждению и естественных проблем.*
* Однажды, пишет П. И. Лебедев–Полянский, была созвана конференция по поводу разногласий между ленинградскими и московскими естественниками. На ней с двухчасовым докладом выступил А. В. Луначарский.
«Зная разногласия, он сумел произвести глубоко научный анализ целого ряда буржуазных теорий, начиная с Древних веков, сумел сделать ряд блестящих обобщений и нарисовал такую картину, что почтенные ученые мужи удивлялись, откуда у большевиков берутся такие люди, которым, казалось бы, такие области знания совершенно чужды, а они между тем обнаруживают такие колоссальные знания, которым могут позавидовать даже и некоторые признанные специалисты. И когда кончился доклад, естественно, были бурные овации. Все признали, что позиция, которую дал Луначарский, является единственно правильной и принципиально обоснованной»(85, 1)
В ряде своих работ: «Марксизм и наука» (1924), «Наука и революция» (1924), «Естествознание и марксизм» (1929), «Ленин и литературоведение» (1932) — Луначарский подчеркивает принцип партийности в науке. Он категорически выступал против положения о возможности существования так называемой «чистой» науки, особенно когда объектом исследования являются процессы общественной жизни или когда речь идет о теоретических, методологических выводах, вытекающих из данных естествознания. В этом плане интересно отметить его полемику с рядом буржуазных ученых, посетивших Советский Союз в 1925 г. в связи с 200–летием Академии наук. С позиций «чистой» науки они торжественно провозглашали, что «наука — светило», «науки всем одинаково служат» и т. д. Луначарский, оспаривая эти положения, проводил мысль о том, что наука в зависимости от того, каким социальным силам она служит, может быть как фактором, способствующим прогрессу, росту благосостояния человечества, так и силой, несущей ему несчастье, смерть. Вскрывая несомненную связь буржуазной науки с интересами господствующих классов, Луначарский обращал внимание на то, что буржуазные ученые «учат не только о боге, они учат также политической экономии, которая защищает богатство и капитализм. Мало того, ученые, как вам известно, следуя чисто объективной науке, выдумывают теперь все те страшные и разрушительные орудия, которые ближайшую войну могут превратить в причину чуть ли не гибели человечества» (24, 108).
Рассматривая проблему партийности науки, Луначарский выделяет в ней аспект мировоззренческий, социально–политический и нравственный. Воздействие всей совокупности условий общественной жизни на ученого проявляется в формировании методологических, этических и других принципов, которыми руководствуется он в научных исследованиях, теоретических выводах и т. п.
Луначарский прекрасно осознавал, что задачи, которые поставила перед собой Коммунистическая партия, являются интернациональными» (19, 8, 198). Октябрьская революция продемонстрировала миру, что Советская власть искренне заботится о развитии образования, распространении знания в массах, что она ценит работников культуры, предоставляет им даже в тяжелейших условиях максимум возможностей для плодотворной работы. Луначарский считал, что опыт нашей революции выявил как характер трудностей, так и пути решения вопросов строительства новой культуры. «Можно только от души пожелать, чтобы опыт… проделанный нашей страной, облегчил бы удовлетворительное разрешение этого процесса в странах, которые позднее вступят на путь революции» (24, 53).
Оценивая международное значение культурной революции в СССР, немецкий марксист Эрхард Ион пишет, что успеху социалистической культурной революции в ГДР способствовало то, что наше государство и партия «могли опираться в социалистической культурной революции на богатый опыт Советского Союза» (129, 153).