После Великой Октябрьской социалистической революции начался новый, наиболее плодотворный период государственной, политической и общественной деятельности Луначарского.
26 октября 1917 г. декретом II съезда Советов было образовано первое рабоче–крестьянское правительство. По предложению Ленина Луначарский был включен в его состав в качестве народного комиссара просвещения. Иностранные наблюдатели с изумлением писали, что ленинское правительство — первый Совет Народных Комиссаров неграмотной и разоренной России по своей культуре и образованности был выше любого кабинета министров в мире. Многогранная партийная работа Луначарского, его разносторонний талант, большевистский подход к выполнению любого партийного поручения, преданность идеям Коммунистической партии и социалистической революции — вот те основные черты, благодаря которым ЦК партии и лично Ленин рекомендовали его на пост руководителя Наркомпроса первого в мире государства рабочих и крестьян.
Находясь 12 лет во главе Наркомпроса, Луначарский вел большую работу по организации советского просвещения, строительству пролетарской культуры; одновременно он выполнял различные поручения партии, занимался партийной, организаторской, пропагандистской, дипломатической, художественно–критической работой.
Понимая чрезвычайную важность и сложность работы Наркомпроса, партия направила для работы в нем таких своих выдающихся деятелей, как Н. К. Крупская, М. Н. Покровский, П. М. Лепешинский, О. Ю. Шмидт и др.
Громадную идейную и деловую помощь, моральную поддержку всегда оказывали Луначарскому Владимир Ильич, ЦК партии. Об этом свидетельствуют многочисленные архивные документы и опубликованные материалы. Ленин часто приглашал к себе Луначарского, Покровского и давал им указания и советы по тем или иным вопросам культурного строительства, а когда нужно было, поправлял их действия своей принципиальной критикой. Ленин доверял им и высоко ценил их деятельность. По этому поводу он писал:
«В комиссариате просвещения есть два — и только два — товарища с заданиями исключительного свойства. Это — нарком, т. Луначарский, осуществляющий общее руководство, и заместитель, т. Покровский, осуществляющий руководство, во–первых, как заместитель наркома, во–вторых, как обязательный советник (и руководитель) по вопросам научным, по вопросам марксизма вообще. Вся партия, хорошо знающая и т. Луначарского, и т. Покровского, не сомневается, конечно, в том, что они оба являются, в указанных отношениях, своего рода «спецами» в Наркомпросе» (2, 42, 324).
Деятельность Наркомпроса была связана с большими трудностями, вытекавшими из сложного социально–экономического положения страны.
«Если кто о нас вспоминал, — писал Луначарский, — то это Ленин, дорогой и чуткий вождь, к которому прибегали во всех трудных случаях. Когда приходилось слишком горько, когда казалось, что отсутствие средств денежных и человеческих делает положение отчаянным, я отправлялся жаловаться ему, требовать внимания и помощи, добивался того, чего добиться при тогдашних горьких условиях было можно, а вместе с тем видел его спокойную, радостную улыбку и слышал от него какую–нибудь из тех замечательных фраз, которые так и остались у меня в сознании как написанные золотыми буквами и которые горят там и теперь, фразу, вроде такой, например:
«Ничего, Анатолий Васильевич, потерпите, когда–то у нас будет только два громадных наркомата: Наркомат хозяйства и Наркомат просвещения, которым даже не придется ни в малейшей мере ссориться между собой»» (27, 368).
Луначарский с первых дней Октябрьской революции, находясь в Петрограде, ежедневно, а нередко и по нескольку раз в день выступал в Смольном, Таврическом дворце, Доме Красной Армии на Литейном, в клубе моряков — перед рабочими, учащимися, интеллигенцией, красноармейцами, военнопленными, слушателями петроградских партийных школ, музейными работниками и другими с докладами, лекциями о задачах и перспективах развития молодой Советской власти. Его публичные выступления, являвшиеся действенной формой марксистского просвещения масс, относились к самым разнообразным политическим и практическим вопросам: о союзе угнетенных классов и наций, о Марксе и Интернационале, об отделении церкви от государства, о совместном обучении, о путях развития искусства, об интеллигенции и многом другом. Он выступает с речами на открытии педагогических курсов, учебно–художественных мастерских, произносит вступительные слова перед спектаклями и концертами. В то же время он редактирует первый советский иллюстрированный журнал «Пламя», пишет тексты знаменитых эпитафий над могилами жертв революции на Марсовом поле. Когда Советское правительство весной 1918 г. переехало в Москву, Луначарский получил от Ленина разрешение временно остаться в Петрограде. Помимо обязанностей наркома просвещения он стал выполнять теперь обязанности заместителя председателя Совета Комиссаров Союза Коммун Северной области.
В начале 1919 г. Луначарский переезжает в Москву. Об интенсивности одного рабочего дня наркома президент Академии художеств литературовед П. С. Коган вспоминал:
«Я помню, как Анатолий Васильевич работал в первые годы революции. У него совещание педагогов. Он делает доклад о педагогических системах, дает установки, по которым должна развиваться советская школа. Не успел Анатолий Васильевич окончить доклад, как сообщают, что явились художники. Анатолий Васильевич… увлекает их перспективами развития искусства Советской страны. Художников сменяют представители театра, и Анатолий Васильевич вдохновенно, страстно, увлекательно говорит о том, как советский театр должен показывать действительность, куда он должен вести советского зрителя, намечает пути дальнейшей работы советского театра, его репертуара…. Затем мы поехали в Академию художественных наук, где Анатолий Васильевич должен был выступить на конференции литературоведов по творчеству Данте» (15, 36).
Луначарский своей самоотверженной работой, чуткостью служил примером для работников Наркомпроса. По воспоминаниям Крупской, «работать в боевой обстановке… можно было только тогда, когда чувствовали, что в Наркомате есть человек, который воодушевляет, который ведет, который знает, куда надо идти» (102, 2, 655–656).
Перед страной во всем величии и сложности стояла задача в кратчайшие сроки вывести широкие народные массы из вековой культурной отсталости, создать социалистическую культуру, отражающую новую эпоху и защищающую интересы трудящихся. Луначарский был не только одним из проводников ленинских идей культурной революции, он принимал активнейшее участие в практическом решении всех задач, поставленных партией.
Социалистическая революция пробудила у трудящихся неодолимую тягу к знаниям. Партией, Советским государством принимались чрезвычайные меры для преодоления неграмотности, культурной отсталости народов России, духовно ограбленных царизмом. В распоряжение народа передавались все средства, которыми располагала страна в тот период. Декрет «О ликвидации безграмотности среди населения РСФСР», принятый в декабре 1919 г., обязывал все население республики от 5 до 50 лет, не умеющее читать или писать, обучаться грамоте. В городах и селах создавались школы грамоты, кружки, группы, пункты по ликвидации неграмотности. В июле 1920 г. при Наркомпросе была создана Всероссийская чрезвычайная комиссия по ликвидации неграмотности. Луначарский, другие работники Наркомпроса прилагали все усилия, чтобы в кратчайшие сроки осуществить «передачу народу знаний, разрушить привилегию на знания, дарованную только небольшой части общества» (27, 32–33). В первое же десятилетие было обучено около 10 млн. взрослых, число учащихся общеобразовательных школ увеличилось с 7 896 тыс. до 12 296 тыс. человек.
Для организации народного просвещения, строительства советской школы Луначарским было сделано чрезвычайно много. Как вспоминает Луначарский, Ленин на другой день после революции позвал его к себе и сказал: «Это Вам придется сломать неграмотность в России» (там же, 253). Тут же Ленин посоветовал обязательно серьезно поговорить с Надеждой Константиновной, а также с М. Н. Покровским, которые смогут помочь в вопросах строительства новой школы.
Уже в первые месяцы своего существования Советское правительство, Наркомпрос начали принимать решительные меры, направленные на коренную перестройку всей системы народного просвещения. Были изданы соответствующие декреты, разработаны необходимые инструкции, приняты решения и т. п. Рассматривая основные практические задачи, вытекавшие из указаний Ленина, постановлений партии, декретов правительства, Луначарский отмечал, что прежде всего необходимо было осуществить демократизацию народного образования. Нужно было добиться не только ликвидации неграмотности, но и того, чтобы все верхние этажи образования стали доступны трудовым массам пролетариата и крестьянства.
Однако в условиях гражданской войны, материальных трудностей, недостатка учительских кадров в полной мере выполнить поставленные задачи и реализовать основные принципы новой системы образования в первые годы Советской власти не удалось. По этому поводу Луначарский в 1929 г. говорил:
«Жизнь в определенный период заставила нас сделать очень глубокие отступления, очень большой обходной маневр, но не потому, что мы засомневались в этих идеях, а потому, что провести их практически в условиях первого десятилетия нашей борьбы было невозможно» (27, 509).
Становление социалистической культуры предполагало бережное отношение к прогрессивному культурному наследию. Сохранение богатейших художественных и культурных ценностей нашей страны относилось к числу первейших практических задач культурного строительства.
8 июля 1918 г. Совнарком под председательством Ленина утвердил декрет об учете, запрещении вывоза за границу и национализации художественно–исторического имущества, имеющего общенародное значение. Тогда же было поручено Луначарскому разработать меры по запрещению вывоза за границу художественных ценностей и организовать контроль над фактическим его выполнением. Исходя из этого решения, Луначарский подписал постановление об образовании губернских коллегий по вопросам музеев и охраны памятников искусства и старины при отделах народного просвещения губернских Советов депутатов трудящихся. Это способствовало сбережению культурных ценностей от разбазаривания и мешало их вывозу контрабандой за границу, помогало наладить их учет и пропаганду среди широких масс трудящихся. К пропаганде прогрессивного культурного наследия привлекались государственные музеи, издательства, театральные, культурные и библиотечные коллективы.
Важной частью практической деятельности Луначарского как руководителя Наркомпроса было участие в реализации ленинского плана «монументальной пропаганды».
В основе этого плана лежала мысль об использовании произведений изобразительного искусства; в первую очередь монументальной скульптуры, барельефов, мемориальных досок, а также праздничного украшения городов для революционной пропаганды. На заседании, посвященном столетию со дня рождения К. Маркса, Луначарский говорил:
«Теперь в нашей свободной России мы не будем говорить лицемерно, что Маркс бронзы и мрамора не потребовал. Он, больше чем кто–либо другой, достоин памятника. Его памятник будет источником нашей бодрости, и, проходя площадью мимо этого человека и бросая взгляд на его мужественное лицо и широкий лоб титанического мыслителя, мы чувствуем, что он живет с нами. Пусть это будет материальным напоминанием того, что мы делаем дело Маркса, идем путем Маркса и что его идеи продолжают творческую работу среди нас» (81, 48).
В 1918 г. Наркомпрос по инициативе Ленина приступил к осуществлению плана «монументальной пропаганды» — к установке памятников великим революционерам и выдающимся деятелям общественной мысли, науки, искусства. Этим планом предусматривалось также закрепление на стенах домов мемориальных досок с надписями в виде крылатых выражений великих людей, кратких сведений о их жизни. Несмотря на то что реализация плана «монументальной пропаганды» столкнулась с множеством трудностей, за период с 1918 по 1921 г. в Москве и Петрограде было установлено свыше 40 памятников. Луначарский всячески содействовал созданию памятников и сам выступал с речами на торжественном открытии многих из них (Марксу, Радищеву, Герцену, Чернышевскому, Добролюбову, Шевченко, Гарибальди, Гейне и др.). Открытие каждого памятника становилось своеобразным праздником и значительным вкладом в пропаганду коммунистических идей.
Деятельность Луначарского в советский период не ограничивалась работой в области народного просвещения, культуры и искусства. Выполняя решения ЦК партии и непосредственно задания Ленина, как член Советского правительства, уполномоченный ВЦИК и Реввоенсовета Республики, он выезжал во многие концы страны (Ярославль, Кострома, Тула, Саратов, Ростов–на–Дону, Украина), где проводил работу по укреплению Советской власти, вел широкую политическую деятельность мобилизационного и агитационного характера, выступал в частях Красной Армии. Деятельность такого рода была особенно значительной в Костромской губернии, где весной 1919 г. по поручению Ленина он проводил работу по формированию частей Красной Армии.
В период наступления Деникина (летом 1919 г.) Луначарский по особому поручению Ленина принимал участие в укреплении Тулы, расположенной на подступах к Москве. После разгрома Деникина Луначарский выезжал на другие фронты, неся воинам Красной Армии слово ленинской правды, вселяя веру в победу над врагом. Лев Никулин в своих воспоминаниях периода гражданской войны пишет:
«Мы, молодые люди, политработники Красной Армии, с воодушевлением слушали лекции и доклады Анатолия Васильевича… Луначарский часто выступал на фронте. Командиры и политработники знали его как прекрасного пропагандиста» (110, 115–116).
Письма–отчеты о своей работе во время поездок Луначарский направлял Ленину.
«Помню, как однажды… — вспоминала впоследствии Крупская, — Анатолий Васильевич, вернувшись с фронта, описывал Владимиру Ильичу свои впечатления и как блестели глаза у Владимира Ильича, когда он его слушал» (6, 1, 298).
Когда в 1921 г. в результате засухи в Поволжье начался голод, Луначарский был в числе тех, кого ЦК партии и ВЦИК уполномочили на борьбу с бедствием. 29 октября 1921 г. он по этому вопросу имел беседу с Лениным, после чего выехал в Поволжье, где участвовал в работе по мобилизации партийных, советских, хозяйственных органов и всех трудящихся для оказания помощи голодающим.
В период восстановления народного хозяйства и индустриализации страны Луначарский по поручению ЦК, ВЦИК совершал много поездок по районам страны для изучения на месте положения в народном хозяйстве, для отчета перед трудящимися о деятельности Советского правительства. В этот период он по нескольку раз бывал в Сибири, на Урале, на Украине, в Поволжье, на Кавказе, в центральной части Российской Федерации.
О многогранности партийно–политической деятельности Луначарского свидетельствует его активная работа в партийных органах. Он избирался делегатом партийных съездов и конференций, участвовал в работе сессий ВЦИК, губкомов РКП (б) и губисполкомов. На VIII съезде партии Луначарский был председателем аграрной секции, работал в тесном контакте с Лениным. После доклада Ленина о работе на селе Луначарский зачитал проект резолюции аграрной комиссии, в составлении которого принимал участие; резолюция была единогласно принята съездом (10, 227; 355; 489). Участвуя в работе съезда, он подготовил проект (с поправками Ленина) постановления съезда «О политической пропаганде и культурной работе на селе».
Активное участие принимал Луначарский в борьбе партии против внутренних ее врагов. В послеоктябрьский период он решительно выступал против партии эсеров, борьбу с которой начал вести еще в дореволюционные годы, в период вологодской ссылки. В годы иностранной интервенции и гражданской войны эсеры поддерживали белогвардейцев, организовывали кулацкие мятежи и террористические акты против деятелей Коммунистической партии и Советского государства. Они из–за угла убили В. В. Володарского, М. С. Урицкого, совершили покушение на вождя пролетариата В. И. Ленина. Летом 1922 г. в Москве проходил судебный процесс над лидерами правых эсеров. Государственным обвинителем на этом процессе по решению ЦК партии выступал Луначарский. В своей обвинительной речи, опираясь на многочисленные факты и неопровержимые доказательства, Луначарский дал политическую характеристику партии социалистов–революционеров, квалифицируя ее деятельность как политическое преступление (см. 118, 8).
С присущей ему последовательностью отстаивал Луначарский единство и монолитность партии. Так, он активно участвовал в борьбе партии против троцкистской оппозиции в 1920–1921 гг., против новой оппозиции Троцкого, Зиновьева, Каменева (платформа 46–ти), навязавших в 1923–1924 гг. партии новую дискуссию. Он ездил на Урал, выступал против троцкистов в Вятке, перед металлистами Екатеринбурга, проводил партийные собрания в Тагиле, Челябинске, Самаре и везде настойчиво и непримиримо боролся против оппозиции и ее лидеров. Борясь против раскола в партии, он с большой тревогой говорил, что если бы по телу партии прошла большая трещина, то это и для нее, и для рабочего класса и крестьянства Советской страны, и для трудящихся земного шара было бы страшной бедой. «Кто осмелится провести такую трещину, разбить этот драгоценный сосуд, — подчеркивал Луначарский, — тот преступник, равного которому трудно себе придумать» (37, 76).
В самоотверженном служении партии, в борьбе за ее чистоту и единство Луначарский видел смысл своей жизни. Выступая 24 мая 1924 г. на общегородском собрании Томской партийной организации, он говорил о партии как авангарде, в который, по мысли Владимира Ильича, должны войти самые преданные, самые честные и талантливые. Это большой отбор, «и каждый, кто принадлежит к партии, которая в труде, в борьбе, в страданиях, в испытаниях каждого человека, путем суровых проверок создается, проявляется и утверждается, каждый такой человек должен быть, несомненно, гордым, потому что нет выше чести на свете, как быть членом РКП (б)» (84). Анатолий Васильевич не раз говорил о неутомимой борьбе партии на протяжении четверти века с самодержавием. Во главе со своим вождем — Лениным — она осуществила Октябрьскую революцию, подавила контрреволюцию внутри страны, выковала Красную Армию, разгромившую внешних и внутренних врагов. Партия создала новый общественный строй, из руин подняла хозяйство огромной страны. Никогда еще история человечества не знала такой партии, которая, с одной стороны, брала бы на себя такие исторически сложные задачи, а с другой стороны, в такой мере отвечала бы этим титаническим задачам.
Во всей своей многогранной деятельности Луначарский выступал как пламенный пропагандист идей Коммунистической партии, в деятельности которой он видел осуществление великих ленинских заветов. Партия следует по стопам Ленина и с непререкаемой верностью развивает его положения и применяет их в жизни. Ленин и партия были для него едины. Это ему принадлежат слова:
«Никто не сможет написать историю Российской Коммунистической партии от ее возникновения до нынешних дней, не сделав из этой книги подробную биографию Владимира Ильича, и никто не сможет описать жизнь Ленина без того, чтобы книга эта не сделалась историей нашей партии» (II, 17).
С 1927 г. начинается дипломатическая деятельность Луначарского. В составе делегации он шесть Раз ездил в Женеву, где в своих выступлениях в Лиге наций отстаивал советские проекты разоружения и советскую политику мира. Луначарский был заместителем главы советской делегации в Подготовительной комиссии конференции по разоружению. В репортажах и письмах из Женевы для советских газет «Правда» и «Известия», «Комсомольская правда», «Вечерняя Москва» и др. он разоблачал женевских дипломатов, стремившихся сорвать мирные предложения Советского Союза. Анатолий Васильевич, как представитель Советского правительства, использовал трибуну Лиги наций для разоблачения империалистических хищников, надевавших маску миротворцев, для разоблачения предательства социал–демократических лидеров.
После революции Луначарский много сил отдавал редакторской работе. Он являлся ответственным редактором или членом редакционных коллегий около 20 периодических изданий, выходивших в 1918–1933 гг.: «Пламя», «Народное просвещение», «Печать и революция», «Красная нива», «Народный учитель», «Искусство в школе», «Литература» и др. Луначарский был главным редактором издательств «Земля и фабрика» и «Academia». Он принимал деятельное участие в издании первых советских энциклопедий, редактировал издания русских и западноевропейских классиков: Пушкина, Толстого, Достоевского, Чехова, Гёте, Бальзака, Флобера, Анатоля Франса. Колоссальная общая эрудиция, широкая осведомленность во многих областях литературы и искусства, политики и философии, педагогики и морали давали ему возможность в кратчайшие сроки подготавливать статьи на самые разнообразные темы.*
* Об интенсивности работы Луначарского сохранился интересный документ — его пометки в настольном календаре. На обороте листка от 18 февраля 1928 г. Луначарский отмечает, что он должен написать в воскресный день 19 февраля 1928 г.: «Статьи: 1) О Горьком для «Культ[уры] и революции]», 2) 250 строк для «Monde» (Барбюс), 3) «Известиям» — а) о беспризорности, б) в «Новый мир» статью на ту же тему, что и речь на собрании сотрудников, 4) о Гартфильде, 5) для «Учительской газеты»: «Пацифизм буржуазный и пролетарский»» ([19](../literatura/#19), 1, IX). Только в газете «Известия» за 16 послеоктябрьских лет было напечатано около 400 его корреспонденции, статей, очерков, заметок, рецензий. В отдельные годы количество его публикаций на страницах «Известий» достигало нескольких десятков: в 1922 г. — 48; в 1923 г. — 41; в 1925 г. — 42 (см. [102](../literatura/#102), 16).
Важное место в деятельности Наркомпроса и лично Луначарского отводилось вопросам организации науки. В системе Наркомпроса постоянно функционировал специальный отдел, непосредственно руководивший научными учреждениями страны. В январе 1918 г. Наркомпрос установил первые контакты с учеными Российской "Академии наук. Имея полномочия от Ленина, Луначарский вел переговоры с Академией с целью привлечь ее научные силы к строительству социализма. 5 марта 1918 г. Луначарский обратился с письмом к президенту Академии наук А. П. Карпинскому. В письме говорилось о работе Академии наук в области исследования народнохозяйственных проблем, давалась положительная оценка деятельности академической Комиссии по изучению естественных производительных сил России. Луначарский призывал Академию наук усилить исследования, касающиеся «экономического изучения России», «сгруппировав вокруг этого большого научного дела ученые силы страны» (98, 1390–1391).
4 апреля 1918 г. Луначарский докладывал Ленину о первых итогах переговоров с крупнейшими научными учреждениями страны, и прежде всего с Академией наук. 11 апреля 1918 г. Луначарский выступил на заседании ВЦИК с докладом о деятельности Наркомпроса по привлечению ученых к социалистическому строительству, а 12 апреля вопрос о переговорах с Академией наук обсуждался на заседании Совнаркома, проходившем под председательством Ленина. Как руководитель Наркомпроса Луначарский принимал активное участие в налаживании работы комиссии по улучшению быта ученых, способствовал организации новых научных институтов в стране. В 1918 г. была организована Социалистическая академия общественных наук (с 1923 г. — Коммунистическая академия). Среди ее первых действительных членов был Луначарский.
12 сентября 1929 г. Президиум ЦИК СССР назначил Луначарского председателем Ученого комитета ЦИК СССР, осуществлявшего руководство научными центрами и вузами страны. Луначарский участвует в работе по перестройке деятельности АкаДемии в соответствии с потребностями социалистического строительства. 1 февраля 1930 г. Луначарский был избран действительным членом Академии наук СССР, что явилось выражением признания его научных заслуг. 2 октября 1931 г. Луначарский был назначен на пост директора Института русской литературы (Пушкинского Дома). Здесь он руководил подготовкой аспирантов и возглавлял комиссию по изучению сатирических жанров в мировой литературе. Одновременно Анатолий Васильевич руководил Институтом литературы, искусства и языка Коммунистической академии.
Луначарскому принадлежат большие заслуги в установлении и развитии международных контактов советской науки. Он возглавлял делегации советские ученых, выезжавших за рубеж, заботился о снабжении библиотек новейшей иностранной научной литературой. На международных научных конгрессах по вопросам философии, теории искусства, истории и другим Луначарский достойно представлял советскую науку.
Значение этой деятельности Луначарского превосходно охарактеризовал Ромен Роллан, сказав, что он был на Западе «всеми уважаемым послом советской мысли и искусства» (105).
Луначарский пользовался большим уважением среди научной интеллигенции нашей страны. Его значительную роль в организации советской науки отмечали академики А. П. Карпинский, В. А. Стеклов, С. Ф. Ольденбург, О. Ю. Шмидт, В. П. Волгин и др. «Человек огромной культуры, больших знаний и исключительной эрудиции, — писал Карпинский, — Луначарский широко шел навстречу нашим нуждам, ему мы во многом обязаны тем громадным размахом работ Академии, который так поражает всех иностранных ученых, посещающих Советский Союз» (93, 1).
В августе 1933 г. Луначарский был назначен полномочным представителем СССР в Испании, но болезнь не дала ему возможности приступить к новой работе. Умер А. В. Луначарский 26 декабря 1933 г. по дороге в Испанию во французском городе Ментоне. Урна с его прахом установлена в Кремлевской стене.